— Прости меня, парень! Прости!
А затем развернулся и побежал вместе с толпой — яркое оранжевое пятно среди сотен других людей.
Лиам не мог бежать. Он не мог бросить Джессу. Не мог бросить брата.
Думай, черт возьми, думай! Всего минуту назад Линкольн стоял по другую сторону «ауди»…
Адреналин разлился по венам Лиама, и он помчался вокруг машины, скользя по обледеневшей дороге. Затем обогнул бампер и обнаружил своего брата, распластавшимся на земле и свернувшимся в позе эмбриона, с руками над головой. Глаза его были широко раскрыты, но остекленели и смотрели в никуда.
Лиам присел рядом с Линкольном и потряс его за плечи. Ничего.
— Линкольн! — крикнул он, затем сильно ударил брата по лицу. Тишина.
У Линкольна случился очередной приступ, о которых Лиам так хорошо помнил с детства. Все стало настолько плохо, что брат не смог справиться. Он просто закрылся в себе.
Должно быть, его спровоцировал взрыв первого самолета. А посттравматический синдром только усугубил ситуацию.
Паника грозила охватить Лиама. Чтобы вытащить Линкольна из него состояния, понадобятся минуты, а может, и больше. До тех пор брат был не лучше мертвого груза.
Лиаму придется тащить его с линии угрозы.
Реальность ситуации поразила его, как удар под дых. Джесса была на девятом месяце беременности. Она едва могла ходить, не говоря уж о том, чтобы бежать. И до сих пор находилась в машине, неспособная вылезти.
Невестка нуждалась в его помощи. Как и Линкольн.
Но Лиам не мог спасти их обоих.
Кровь бросилась ему в голову. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. В мужчине боролись страх и нерешительность, останавливая на месте.
Самолет падал, и молчаливая смерть была вот-вот готова обрушиться на их головы.
В мыслях Лиама пронеслись сотни воспоминаний о войне — взрывы, дым, пули, свистящие мимо, мучительные крики его братьев по оружию, когда на счету была каждая секунда, и каждое движение, возможно, являлось последним в жизни.
Решение пришло мгновенно. И оно будет преследовать Лиама всю оставшуюся жизнь.
Если он не сделает этого выбора, Линкольн возненавидит его навсегда.
Так или иначе, Лиам уже ненавидел себя.
Он вскочил на ноги и побежал к другой стороне машины.
Оставив своего брата на земле.