В запасе у них имелась пара минут, чтобы остаться вне поля зрения толпы. Они потратили несколько драгоценных секунд, чтобы застегнуть снегоступы — Лиам помог Ханне застегнуть ее.
Двигаясь теперь быстрее, они обогнули следующее здание — аптеку с выбитыми окнами, мусор и бутылки из-под таблеток валялись на истоптанной парковке. Они миновали еще два офиса и ресторан.
Свет фар промелькнул за следующим зданием. Лиам прислонил Ханну к кирпичному фасаду. Она наклонилась вперед, уперлась руками в бедра и тяжело дышала, выдыхая клубы белого пара.
Он мог видеть белки ее глаз в тусклых тенях. Ее страх. Но она сохраняла присутствие, боролась со своим ужасом.
Лиам ясно видел ее в тот миг — кроткую и израненную, но в то же время сильную. Она держалась. Это ее сущность. Он видел, что в ее глазах светилась решимость.
В этом она похожа на него. Выжившая.
В его груди вспыхнула яростная решимость защитить Ханну.
— Жди здесь, — сказал он, его голос звучал грубо.
Она кивнула.
Он прошел вперед и заглянул за угол, держа «глок» наготове. Ветер налетал белыми порывами, но сильный снегопад значительно ослабел, увеличивая видимость.
В двадцати ярдах от него Лиам смог разглядеть четыре двухместных снегохода старой модели и пять зимних квадроциклов, припаркованных посреди улицы в конце города.
Грузовики отсутствовали. Бандиты, должно быть, уже упаковали свои припасы и отправили груженые машины туда, откуда они приехали.
Единственная причина, по которой они все еще остаются в городе, — это охота на Лиама.
Один из снегоходов стоял заведенный, его двигатель громко и надрывно гудел, фары сверкали. Сверкающие кристаллы снега кружились в призрачных огнях.
Пустая трата бензина ради света, но им это только на руку.
Двое мужчин стояли на страже. Один прислонился к задней части черно-желтого «Ски-Ду», раскрашенного под шершня, его винтовка криво висела, а сам он дрожал и дул на руки в перчатках.
Второй охранник положил свою винтовку поперек переднего сиденья красно-белой «Ямахи», а сам примостился на боку, куря сигарету и прижимая обе руки к лицу, чтобы защитить ее от ветра.
Ни один из них не проявлял бдительности и не осознавал, что их окружает. Они ждали уже несколько часов, замерзли, были несчастны и просто пытались скоротать время.
Лиам сильно нервничал. Успокоившись, он отгородился от всего остального — тяжелого дыхания собаки, свиста ветра, звуков приближающейся толпы. Его изматывающей боли, пульсирующей в позвоночнике.
Он зафиксировал локоть, поднял левую руку вверх, чтобы выстрелить, и сосредоточился на прицеле. Замедлил дыхание и пульс, сфокусировался на цели. Сделал поправку на ветер. Прищурился от вихря снега.