В темноте скрипит кровать.
Я понимаю, что Бри подходит ко мне, приподнимает мою простыню и скользит в мои объятия.
— Что не так? — шепчу я.
Она прижимает лицо к моей груди. Я целую ее в макушку. Кровать не достаточно большая для нас двоих, но едва ли хочется на что-то жаловаться.
— Ничего, — отвечает она. — Теперь все великолепно.
Мы засыпаем вот так — вместе. И завтра мы тоже встретим вместе. И если у меня есть она — если мы есть у друг друга — я знаю, что нет ничего, с чем бы мы не могли встретиться.
КЛИППЕР УЖЕ УШЕЛ, когда мы проснулись. Бри кидается наверх и высовывается из окна с надеждой, что она все еще успеет поймать его.
— Я хотела пожелать ему удачи, — говорит она, позволяя занавеске упасть обратно на место. Она оглядывается через плечо на меня, и ее противоречивое выражение на лице разит сожалением.
— Зная, Клиппера, я сомневаюсь, что он все еще злится на тебя, — говорю я. — Не беспокойся на счет этого.
Она несколько раз кивает, но я чувствую, что она изо всех сил пытается убедить себя, что это правда.
Элия уехал ночью, чтобы занять свой пост, но его двоюродный брат проводил нас. Он дал нам к тому же шарфы и шапки, чтобы прикрыть наши лица, и мы отправились под видом гражданских лиц в центр города на Митинг. Мы попадаем в канализацию без каких-либо инцидентов, и расходимся по дополнительным уровням безопасных туннелей. Сэмми отделяется в первую очередь. Другой блок подземелья — и теперь очередь Бри. Моя рука находит ее запястье, когда она поворачивается, чтобы уйти.
— Ты в порядке? Как твоя щека?
— Швы зудят, но я в порядке, — говорит она.
— Бри, я бы хотел, чтобы ты знала что…
— Никаких прощаний, — заявляет она. — Я очень скоро тебя увижу.
Она целует меня в щеку и уходит, ее ботинки шлепают по воде и нечистотам. Я смотрю на нее и поднимаюсь по лестнице на улицу. Она не оглядывается, даже когда она забирается выше и скрывается из виду.
Все это кажется слишком хорошо знакомым, это своего рода прощание перед точкой невозврата. Последний раз, когда она также поцеловала меня в щеку, то столкнулось с нутром Таема и мы покидали город с ней на руках, без сознания и истекающей кровью от пулевого ранения в плечо. Я приложил кулак ко лбу.
Нервы. Чертовы нервы.
Когда я был маленьким, я был дерзким, смелым и глупым. Я прыгал с высоких веток деревьев. Я выпускал стрелы слишком близко к городу. Я искренне верил, что я был непобедим. Но я осознаю правду сейчас: я — человек. Напуганный, мимолетный человек. Как и Блейн, который умер из-за кусочка металла размером не больше, чем мой мизинец.