* * *
Харви ведет себя так, как если бы за ночь ничего не изменилось. Я снова в его лаборатории для допросов, прикованный к креслу, лоток с инструментами ждет рядом. И только когда входит Копия меня, появляются некие признаки новой преданности. В Харви возрастает интерес в двойной проверке моих ремней. Я надеюсь, что из нас двоих он не отдает что-то взамен.
Копия меня щелкает тумблером и зеркальная стена, мерцая, оживает. Стекло, которое во время моих предыдущих посещений только отражало комнату, теперь транслирует видео происходящего в прямом эфире во всем Комплексе. Я могу разглядеть подсвеченные проходы в производственной лаборатории, работающие доки в центре отгрузки. Видео с другой камеры транслирует членов Ордена сидящих на рабочих местах в диспетчерской, нажимающих кнопки, тараторящих в микрофоны и изучающих видеотрансляцию. Неудивительно, что меня так легко поймали, когда я пытался сбежать.
— Грей, круто выглядишь, — говорит он, покосившись на униформу Ордена, которую я до сих пор ношу, с тех пор как я вчера махнулся нашими одеждами. Он не удосужился изменить это. Это, наверное, напоминание. Способ вытащить из моей памяти картинку с убийством Блейна, не произнося при этом ни слова.
— Новый день допросов, — продолжает он. — Сегодня ты будешь сотрудничать, или все что Харви сделает с тобой… — он подходит к стеклянной стене и стучит по видео, показывающую Эмму, ссутулившуюся в своей камере… — будет сделано с ней. Понятно?
Я не могу на него смотреть. Если я это сделаю, я сломаюсь и начну его проклинать, а я не хочу давать ему чувство удовлетворения от знания того, что я испытываю боль. И что я сломан.
И ненавижу его каждой фиброй своего существования.
Он возвращается назад и садится на свой стул, закатывая рукава рубашки — моей старой рубашки, той, которую Экспаты дали мне, когда я впервые прибыл в Пайк. Его левое предплечье все еще без обожженных шрамов, и факт того, что он еще не был отмечен, чтобы полностью походить на меня — единственная вещь, удерживающая меня в рассудке. Иначе, у меня бы было ощущение, что я смотрю на себя. Это как будто бы я держал пистолет, что убил Блейна.
— Начнем с «Предвестника», — говорит он. — Где он был отпечатан?
— Я не знаю, честно.
— И я честно тебе не верю. Малдун? — Он машет Харви, который выбирает нож.
Даже со знанием того, что все, что сделают со мной, будут делать с Эммой, я замер, ожидания, пока лезвие не прикоснулось к моему мизинцу… пока не наступила угроза удаления… и только после этого я сдаюсь. Мне хочется в этот момент выглядеть убедительным.