Виконтесса вздохнула, вцепилась руками в подлокотники — и заговорила. Про историю на трассе и роль достопочтенного в том, что она вылетела в погоню, не проверив приказ и даже не поговорив со своими парнями. Про то, как она попыталась с ними поговорить после всего этого — и поняла, что придется их отослать. И про то, что отсылая гвардейцев, она забрала у них уже нарушенные клятвы верности и предложила идти к тем, кому они на самом деле верны. А потом про то, как достопочтенный пришел к ней поговорить насчет участия в проверке корытовского лагеря вместе с братьями и сестрами хранителями, а то им людей не хватает. И про свой отказ, поскольку за час до того девочки ей устроили второй по счету дурацкий балаган вокруг подлости оружия Нового мира и тех, кто им пользуется. Ей пришлось принимать меры сразу, и она забыла рассказать князю о разговоре. Она посмотрела на Димитри несчастными глазами и спросила:
— Это что, я светской власти, хоть и сюзерену, должна была докладывать содержание разговоров с достопочтенным? Причем срочно? Князь мой, а что происходит-то? Что здесь вообще происходит, Димитри?
Он вздохнул, покосился на дверь и для надежности заблокировал замок заклятием. Потом взглянул на женщину.
— Что бы ни происходило, тебе в этой игре наметили роль игрушки, а не игрока. И мне это совсем не нравится. Разумнее всего отослать тебя в столицу, но там да Шайни. И там… — он замешкался, подбирая слова, — там уже не твои мальчики. И что неприятнее всего, не только они. А кто еще будет с ними заодно, я не знаю.
Он помолчал, наклонился в кресле и взял ее за руку.
— Давай сделаем вот как. Местная полиция уже любит тебя и верит тебе. Будет лучше для всех, если ты будешь работать с ними постоянно плечом к плечу. Тебе предстоит еще контролировать организацию самообороны — и довольно на этом. Если ты сумеешь сохранить дружбу с твоим донором и его коллегами, будет чудесно, но я не настаиваю и даже не прошу. Так что ты остаешься здесь.
Димитри увидел ее благодарный взгляд и снова вздохнул.
— А сейчас я тебя огорчу. Судя по тому, что ты мне рассказала, и по тому, во что все это вылилось, играть намерены не с тобой, а со мной. А в тебе видят лишь средство мной управлять. Не единственное, но сильное. Понимаешь, о чем я?
Она поняла сразу. Выпрямившись в кресле и собравшись, она так ровно произнесла «да, мой князь», как будто в комнате уже были свидетели, которым не стоило доверять.
Димитри улыбнулся ей:
— Пока что мы тут одни. И… Асана, мне жаль, что так вышло…
— Я понимаю, капитан. Я в безопасности, пока в немилости у тебя для посторонних глаз. А моя безопасность — это твоя свобода. Я буду скучать по тебе.