- Я тебя увезу, а ты меня там бросишь.
- Поляки могут делать все, что угодно, - ответила Ирена, - только они не умеют нарушать данного слова.
- А деньги? Откуда я возьму столько денег?
После ареста Ани Седой пошел по всем своим связям: любыми путями ему нужно было выйти к тюрьме. Два дня прошли впустую. Утром, когда он встретился с племянницей, та сказала:
- Знаешь, ничего нельзя обещать наверняка, но встречу я тебе устрою. Насколько мне известно, человеку из тюрьмы, некоему Шмиту, для счастья с Иреной нужны деньги. Может быть, тебе поговорить с ним?
...Когда Шмит и Седой остались в комнате одни, Седой сказал:
- Я знаю вашу историю. Помогите мне, я помогу вам.
- Кто вы?
- Моя история похожа в некоторой степени на вашу. Я люблю женщину, женщина эта сидит в вашей тюрьме. Мне нужно, чтобы эта женщина была со мной, мы уедем в горы - там мои родители, а вы уедете в Швейцарию - там ваша тетушка.
- Как зовут женщину, которую вы любите?
Седой закурил, пустил к потолку дым, прищурился и ответил:
- Ее зовут русская радистка.
- Вы с ума сошли...
- Я не сошел с ума.
- Это невозможно.
- Отчего?
- Оттого, что мне дорога жизнь.
- Вы будете чисты.
- Каким образом?
- Сначала мне нужно ваше принципиальное согласие.
- Это невозможно...
- Хорошо. Допустим, вам поступает приказ - передать мою женщину для допроса ночью, когда вы дежурите. Бумага остается у вас, а вам следует только выполнить приказ.
- Это невозможно...
- Вы меня не так поняли. Я знаю, вам нужны деньги, чтобы уехать с Иреной в Швейцарию. Разве нет?
- Допустим.
- Я даю вам эти деньги. Я даю вам тридцать тысяч. Вы мне даете мою женщину.
- Нет... Это невозможно...
В комнату вошла Ирена - глазищи зеленые, длинные волосы на плечах, талия осиная. Она остановилась возле двери и сказала:
- Да, Вацлав. Не "нет", но "да".
Шмита прижало к стулу, лицо его засветилось, пальцами захрустел.
"Несчастный парень, - подумал Седой, - ни черта не соображает, весь под ней".
- Да, - повторил Шмит. - Но мне ваш план не до конца понятен...
- Это уже другой разговор, - ответил Седой. - Валяйте-ка рисуйте план тюрьмы и опишите всех поляков, которые работают в тюремной обслуге. И график ваших дежурств. Я составлю точный план.
- Хорошо, - ответил Шмит. - Вы боретесь за свою любовь. Я буду драться за свою. Пятнадцать тысяч вы мне должны передать, когда я составлю тот график, который вы просите. Пятнадцать - в тот час, когда передам вам русскую. Ее номер 622.
- Курносая, с ямочками на щеках, да?
- Да. С ямочками. Радистка.
- Вас никто не собирается обманывать, Шмит.