Назавтра вечером в кабинет к Бергу пришел Гуго Швальб - из краковского гестапо. Примерно через полчаса после его прихода зазвонил телефон. Берг снял трубку.
- Хайль Гитлер! - услышал он раскатистый, полный дружелюбия голос шефа гестапо Крюгера.
- Хайль Гитлер! - ответил Берг.
- Мой парень уже у вас? - спросил шеф.
- Да.
- Ну и хорошо. Как настроение? Возьмем в оборот русскую?
- Теперь наши усилия удвоились.
- Не осторожничайте, полковник! До чего же вы хитрый и осторожный человечина, Берг! Желаю вам успеха.
- Спасибо.
- Держите меня в курсе.
- Обязательно.
- Швальб - толковый парень.
- Да, мне кажется.
- Если он станет зарываться, напомните ему, что он под вами, а не вы под ним.
- Благодарю за доверие.
- Перестаньте вы чинопочитательствовать! С каких пор мы стали чинушами, Берг? Крепко жму руку!
- Жму руку. Большое спасибо.
- За что?
- Просто так. Спасибо - и все тут.
- Ну, пока. Звоните из радиоцентра. Если меня не застанете, ищите ночью в отеле. Хайль Гитлер!
- Хайль Гитлер!
В тот же день Аня в сопровождении Берга и Швальба была перевезена в Шкотув - маленький городок, расположенный в предгорьях Карпат.
ГРОМАДНОЕ НЕЗРИМОЕ
Как и всякая тирания, ослепленная жаждой мирового владычества, основанного на пресловутых принципах расового превосходства, подтверждаемого цветом кожи, формой черепа, особым разрезом глаз либо еще каким бредом - частности в данном случае не суть важны, - гитлеровский рейх ежедневно, ежечасно и ежеминутно рождал поначалу стихийное, а потом организованное и осознанное сопротивление как идеям, так и практике этого громадного аппарата подавления народов.
Гитлеровская военная, партийная и государственная машина своим тупым злодейством и наивной хитростью рождала героев Сопротивления, которые не хотели, а вернее сказать, не могли жить в условиях произвола, государственного кретинизма и полного пренебрежения к человеческому достоинству.
В гитлеровских концлагерях вместе с русскими коммунистами сидели французские священники; социал-демократы томились в одних бараках с монархистами; лауреаты Нобелевских премий спали на одних нарах с неграмотными крестьянами; пятилетних еврейских детей сжигали в одних печах вместе с русскими профессорами; бельгийских министров истязали в одних камерах с норвежскими рыбаками.
Гитлеровцы считали, что своей практикой уничтожения всех, даже в малой степени, инакомыслящих они укрепляют стержень веры арийцев. Эта практика массового подавления распространялась в такой же мере и на тех немцев, которые молились иным богам. Чем дальше, тем сильней оформлялось массовое сопротивление гитлеризму как в самой Германии, так и во всех странах мира, оккупированных фашистами. Гитлеровцы игнорировали законы развития, они считали, что если фюрер сказал так - _так_ и будет. Но они забыли, что всякое действие рождает и не может не рождать противодействия.