- Немного одеколона?
- Нет. Спасибо, - ответил Штирлиц, по-прежнему не открывая глаз. - Если бы не мои коллеги, ожидающие своей очереди к такому великолепному мастеру, я бы попросил сделать массаж еще раз.
- О, пожалуйста, - сказал танкист офицер.
- Господин оберштурмбанфюрер, прошу вас, - сказал офицер люфтваффе.
- Спасибо, друзья, - ответил Штирлиц, - я не смею злоупотреблять вашей добротой. А вы... Как вас?
- Гришанчиков. Андрей Гришанчиков...
- Так вот, Андрэ, прошу вас приходить ко мне в двадцать седьмой номер "Французского" отеля каждый день к семи на утренний массаж и к девяти - на массаж вечерний.
Он снова обернулся к офицерам:
- Во время нудной служебной командировки следует совмещать приятное с полезным.
Те угодливо посмеялись, а может быть, им это действительно показалось смешным: истеризм чинопочитания порой становится второй душой, и тогда все, сказанное высшим чином СС просто с улыбкой, кажется поразительно смешным.
Когда на следующий день Коля пришел к отцу, тот запер дверь и сразу же увеличил громкость приемника, настроенного на джаз. Поставил будильник через десять минут массаж должен быть окончен. Сначала они говорили тихо, очень быстро, перебивая друг друга; они толком не отвечали друг другу; потом Штирлиц замолчал, взял руки сына в свои, гладил их, подносил к своему лицу, как тогда, в двадцать втором, он терся лбом, носом, губами о прекрасные Сашенькины руки.
Берг на встречу пришел один, без хвоста - это установили Коля, Степан, группа Седого и Вихрь. Аня, загримированная до неузнаваемости, передала Бергу задание. Она попросила его передать ей эти сведения завтра. Она попросила его об этом, потому что Штирлиц торопился в Берлин, а без перепроверки данных, которые должен был передать полковник, дальнейшая его разработка и вербовка оказались бы невозможными и слишком рискованными.
Берг принес данные. Во время вечернего массажа Коля передал их Штирлицу. Тот проверил их. Данные были абсолютно точные. Это было должностным преступлением полковника Берга, за это он был бы немедленно расстрелян - узнай об этом гестапо.
Штирлиц рассуждал таким образом: если бы Берг вел двойную игру, стремясь внедриться в ряды русских разведчиков, связанных с польским подпольем, то и в этом случае он не мог бы передать им, даже в порядке "первоначального взноса", столь исчерпывающе правдивые сведения о штабе группы армий "А".
В разговоре с шефом гестапо Штирлиц - между прочим, очень легко, без всякого нажима, - спросил о контактах с фронтовой военной разведкой группы армий "А".