.
Подобная позиция теоретического журнала напостовцев не могла способствовать объединению советских писателей и шла вразрез с резолюцией ЦК РКП(б). В связи с такой позицией Авербаха и по вопросам о создании федерации возникла дискуссия. Воронский в «Красной нови» выступил со статьями «Мистер Бритлинг пьет чашу до дна» (№ 5 за г.), «О Федерации советских писателей» (№ 4 за г.) и «Об ужасной крокодиле, о федерации писателей и фальшивых фразах (открытое письмо тов. Гусеву)» (№ 6 за 1927 г.). В них он с предельной четкостью выразил свое отношение к Авербаху и к идее создания Федерации советских писателей.
Статья «Мистер Бритлинг пьет чашу до дна» (так называется один из романов Г. Уэллса) – это гневный памфлет на Авербаха, извратившего статью Воронского «То, чего нет в нашей литературе». Это единственное в таком роде выступление Воронского. А. М. Горький в письме к автору от 24 июля 1926 года писал о нем: «Разрешите отметить, что Вам очень удается тон, который Вы взяли в статье «Мистер Бритлинг» и т. д. Не пренебрегайте этим тоном еще и потому, что он очень своевременен»[325]. Воронскому этот тон дался нелегко: он действительно выпил чашу до дна, чашу негодования, презрения к той нечестной, предательской тактике, которую применил Авербах в борьбе с ним. «Что же означают в таком контексте слова, мною написанные: «Писателю нужно затосковать по большим и всечеловеческим идеалам нашего века»? О чем идет речь? – с возмущением спрашивал Воронский и отвечал: – О коммунизме идет речь и ни о чем ином. Являясь идеалом рабочего класса, современный коммунизм освобождает все человеческое общество, в этом смысле коммунизм всечеловечен. Зазорно разъяснять эти общие места, но приходится, ибо, прочитав слово «общечеловечный», вы, несравненный публицист, пришли, что называется, в раж: позвольте, это же надклассовая критика, надклассовая культура и т. д…Вы – хитрый, Катон. Дай, мол, изобличу в измене коммунизму, авось сгоряча пройдет, особенно теперь, когда в жизни партии так много сложного»[326]. Да, Воронский пил чашу до дна: «Почему об Авербахе и его сочинениях? – спрашивал он и впервые со всей решительностью и вызовом заявил: – Мелкотравчаты и убоги его наскоки, скучно рыться во всех этих измышлениях и благоглупостях. Но, во-первых, Авербах – не случайность. Он из молодых да ранний. Нам примелькались уже эти фигуры вострых, преуспевающих, всюду поспешающих, неугомонных юношей, самоуверенных и самонадеянных до самозабвения, ни в чем не сомневающихся, никогда не ошибающихся. Разумеется, они клянутся ленинизмом, разумеется, они ни на йоту никогда не отступают от тезисов. В нашей сложной, пестрой жизни их вострота подчас принимает поистине зловещий оттенок… Одно они усвоили твердо: клевещи, от клеветы всегда что-нибудь да останется.