— Итак, во-первых, — Дина с дивана смотрела на него огромными удивленными глазами. Чайник из рук она так и не выпускала. — Во-первых, не смей себя ни в чем обвинять. Твоей вины в случившемся нет ни капли. И никогда ни под кого не подстраивайся. Особенно под мужиков. Поняла меня?
— Лола, я…
— Ты. Меня. Поняла? — с нажимом, по слогам, почти уже агрессивно.
— Да, — кивает она после паузы. Отпивает из носика. Не чайник, а трубка мира какая-то. — А во-вторых?
— А во-вторых… — черт, когда успела сигарета превратиться в пепел? Прикуривает новую. — Во-вторых, про принца твоего сочинского. Если он и в самом деле так хорош… если ты ему и в самом деле дорога… — закашлялся, поперхнувшись табачным дымом. Замахал руками на попытку Дины встать. Не надо тебе сейчас подходить ко мне, голубка. Отпил воды из бутылки со столика, подышал.
- То что? — тихо, но напряженно поторопила его Дина.
Он ткнул сигарету в пепельницу, достал новую, начла разминать. Отбросил.
— То он не причинит тебе вреда, — получилось резко, но и черт с этим. — А ты… ты должна ему поверить.
— Поверить? — повторила за ним Дина.
— Поверить, — кивнул. — Если и он тебе дорог — ты должна ему поверить.
— А если…
— А если он поведет себя как мудак — я лично оторву ему ноги!
— Эй, ты что творишь?!
— Неправильно излагаю?
— Да нет… В принципе, все верно.
Она не рассмеялась. Не сводила с него напряженного взгляда.
— Думаешь, это… возможно?
— Если ты хочешь оставить все это дерьмо позади, это НЕОБХОДИМО. Страх убивает.
Она выглядела такой потерянной и маленькой, с этим дурацким чайником в руках, что ему остро захотелось обнять, по-настоящему. Хоть как-то помочь, утешить. И этим все сломать нахер, ага. Резко крутанул колесо зажигалки, обжег палец. Отпустило вроде.
— Я попробую, — она кивнула, слегка растерянно. Запрокинула голову и выпила остатки из чайника. — Я буду очень стараться.
***
Дина ходила кругами вокруг телефона. Может быть, ей самой ему написать? Или позвонить? Уверенность, что не все безнадежно, подаренная разговором с Лолой, стремительно таяла. А тоска по Льву, наоборот, набирала обороты. И Дина никак не могла решиться.
Словно снизойдя к ее душевным метаниям, телефон пиликнул. Дина рухнула на стул, медленно протянула руку, разблокировала экран.
Лев.
Она встала, налила воды, выпила залпом. И только потом почти недрогнувшей рукой взяла телефон и прочла сообщение.
Лев: Все, я уработался в хлам, совсем одичал и нуждаюсь в дружеской психологической помощи.
Дина медленно выдохнула. Но сердце колотилось как сумасшедшее.
Доверься ему. Когда она кому-то доверялась? Доверие кончилось тогда, в четырнадцать. И как же страшно теперь…