— А что за люди? — рассеянно повторил за Гавриком вопрос Лев. Он вертел в руке тюбик туши и все никак не мог собраться с мыслями. Ни с чем не мог собраться, если честно. Мысли расползались, как туман под вставшим солнцем. Солнцем по имени Дина.
— Гондонов в унитаз напихали, засорился! — в сердцах сплюнул Гаврик. Тушь выпала у Левки из рук и по уже известной траектории закатилась под диван.
— Сиди уже, — махнул рукой Гаврилов. — Сам достану.
Левка остановившимся взглядом наблюдал за ставшим обыденным ритуалом извлечения закатившей вещи из-под дивана с помощью плечиков. Но думал… думал он совсем о другом.
Забыл вчера решительно обо всем, кроме Дины. Соответственно, о средствах контрацепции вспомнил только сейчас.
— Своевременно, что уж.
— А ты почему молчала?
— А у меня было последнее предупреждение!
На полу пыхтел Гаврик, а Левка уже привычным жестом положил голову на руки. Мало ему проблем. Решил себе новых наплодить.
Наплодить, угу.
А если Дина забеременела? Для этого одного раза хватить может, если что. А у них-то был далеко не один…
Левка пытался представить последствия этого гипотетического события. Раскинулся такой веер вариантов, что взглядом не окинуть. Нет, сам Лев не против — вдруг понял. Не страшно. Что внезапно станешь отцом. Степка справляется, значит, и он справится. А вот за Дину — страшно. Ей нет и двадцати двух, она еще недавно сама была ребенком, студентка. Хочет ли она, готова ли она становиться матерью? Хотя, может быть, это бы враз взяло — и привязало их друг к другу. И уже не надо думать, мучиться, решать. Уже все случилось. «А Разин?»— вдруг вспыхнула мысль. Что может сделать в такой ситуации этот лишенных каких-либо моральных принципов ублюдок, Левка даже не мог вообразить. Ох, черт… Лев застонал.
— Да не убивайся ты так, сейчас достану, — прокряхтел Гаврила, ерзая по полу.
— Ну, настрадался? Или еще будешь?
— Давай, добивай.
— У тебя ранний склероз, малыш.
— Ты о чем?
— Какая же у вас, у мужиков, память избирательная. Все, что не касается секса, в башке не задерживается. Вспомни, о чем нам тогда Дина рассказывала.
Левка нахмурился. Гаврик победно воскликнул «Есть!».
— Гаврилов! — донеслось из-за двери. — Гавря, ты где?!
— Вот ничего не могут без меня, — Гаврик поднялся на ноги и вручил Льву тушь. — Узнаю, кто гордонов напихал в унитаз — руки оторву. Или не руки.
Левка бросил тушь на столик, сел на диван, подобрал под себя ногу. А ведь Лола права. В исповеди Дины был этот момент. Лев перегнулся, взял сигарету, закурил. Господин Разин не любит силиконовые изделия, натирают они ему, что ли. И у Дины стоит спираль.