– Так вот вы кто! – удивленно воскликнул конвоир. – Мне очень жаль. Мне совсем не хотелось бы доставлять вам такой неприятности, как обвинение со стороны военного ведомства! – Мы замолчали.
– Слушайте, молодой человек, – вдруг тихо сказал конвоир, – я имею возможность освободить вас. Но при условии, что вы никогда никому не обмолвитесь о вашей поездке и встрече с нами. Согласны?..
– Конечно, да! – радостно ответил я.
– Но помните! Никому, никогда… В противном случае вы подвергнетесь жестокому наказанию.
– Нет, будьте спокойны!
– Ну, а чтобы нам лучше сговориться, подпишитесь под этим листком. И я буду спокоен!
Чиркнув восковою спичкой, он осветил листок, на котором, под его диктовку, я написал несколько слов, даже не задумываясь над их значением:
«Сим я подтверждаю, что по добровольному соглашению с Capintrino Alessio – я обязался исполнять всё, что он потребует».
– Теперь подпишитесь!
– Но, позвольте! я обещался, что никому ничего не скажу о нашей встрече. А теперь вы уже хотите, чтобы я исполнял всё, что вы потребуете!
– Милый мой! Вы в пятидесяти метрах от острова. Еще несколько взмахов вёсел, и мы уже не сможем освободить вас. Вы согласны на мои условия? Поверьте, я не желаю вам худа!
– Да! Я согласен! – ответил я, и рискнул подписаться. Когда всё было сделано, капитан отдал тихий приказ, и мы повернули вправо.
После четверти часа езды в странном, неловком молчании, – мы подъехали к берегу. Я был поражён такой быстротой, и только теперь в мою душу закралось какое-то подозрение. До сих пор за спиной капитана я не мог рассмотреть направления; теперь, взглянув на берег, я сразу распознал, что мы находимся в двух шагах от виллы Позилиппо, т. е. почти у себя.
Мне страшно хотелось рассмотреть лица моих провожатых; – неожиданно закурив, я стал долго возиться со спичкой, и не безрезультатно. В гребце я почти тотчас же узнал виноградаря Марко с виллы Тальвер.
И сразу я почувствовал, что нахожусь в плену у людей, гораздо более опасных, чем военное ведомство.
– Капитан! – вдруг воскликнул я, когда получил от него обратно бумаги и нож. – Я протестую против насилия надо мной. Подписанная мною бумажка – это западня. Я хочу знать, кто через вас намерен распоряжаться мною? Кому понадобилась моя помощь?
– Каморре! – односложно ответил Алессио и, предложив мне пересесть в мою лодку, спокойно прибавил: – К вашему сведению должен прибавить, что завтра в три часа дня я буду ждать вас около «Чёртова Дома». Подчиняйтесь! Вашей подписью вы себя причислили к нашему обществу, которое всегда сумеет охранить вас от ваших врагов, и всегда сумеет отомстить вам, если вы окажетесь в числе его врагов. До завтра. Я жду вас!..