* * *
Думается мне, что в вопросе о целях и стремлениях политико-социального характера между политическим коммунизмом и «толстовством», на самом деле, большой разницы нет. Каков идеал коммунизма? Уничтожение классов, всеобщее равенство, уничтожение богатства и бедности, обобществление всех средств производства (с целью воспрепятствовать обогащению отдельных лиц и эксплуатации бедных богатыми), личный труд, мир. Всему этому, несомненно, сочувствует и «толстовство». Ленин говорил, что для Толстого характерно было «срывание всех и всяческих масок». Но то же характерно как для самого Ленина, так и для его партии вообще. Недаром только в Советской России мог появиться ряд таких замечательных и при том строго научных изданий, как, например, только что проштудированные мною «История дипломатии» или «Дипломатический словарь». Марксистский, всеобнажающий метод дает авторам возможность сказать правду о явлениях и людях в той области буржуазного мира, само название которой можно было бы считать синонимом лжи, обмана и подлости. Все капиталистические правительства (а только их знал Толстой) тут разоблачены.
Разница между Толстым и коммунизмом – лишь в способе обоснования своего идеала и в способе его осуществления. У Толстого – религиозное обоснование, у коммунистов – чисто практическое. Что же касается способа осуществления, то «толстовский» способ – «лучше» (мир и любовь), но только он не приводит к цели, а большевистский способ – «хуже» (насильственная революция), но зато он гарантирует победу.
В самом деле, если бы спросить не только у «толстовцев», но и у самого Толстого, верили ли они серьезно в возможность осуществления своего политического и социального идеала на деле, то ответ был бы, без сомнения: нет. Толстой бы, наверное, даже прибавил, что не надо думать о последствиях своей деятельности и что дело не в осуществлении идеала, а в том, чтобы к нему стремиться и непрестанно приближаться. И в этом он и его ученики коренным образом отличаются от политических коммунистов, которые, выработав программу социального преобразования, без устали и добросовестно работали и работают практически, чтобы осуществить свою программу, осуществить идеал социального равенства – и во многом уже добились этого осуществления. Тут – их отличие не только от «толстовцев», но и от всех теоретиков-идеалистов.
Замечательно говорит об этом выдающийся чешский философ и критик Франтишек-Ксаверий Шальда (1867–1937) в своей статье «Пятнадцать лет Советской России» («Salduv zapisnik», ч. V), перевод с чешского: