Своей игрой на органе Бах доставлял понимающим и чутким людям огромное удовольствие: небесными звуками называли они его музыку. Иногда бывало, что в Лейпциг, где жили Бахи, приезжал какой-нибудь знаток церковной музыки, который, послушав Баха, с авторитетом заявлял Магдалине, что он считает ее мужа первым органистом в мире. Та просто подтверждала это мнение, чем удивляла приезжего.
– Далеко не все великие мастера могли похвастаться признанием со стороны своих жен! – замечал гость.
– Это была их собственная ошибка! – возражал Бах: не подумавши, выбирали себе подругу жизни.
В самом деле, тот, кто, как он, внутренним оком приглядывался к женщине, ошибиться в своем выборе не мог.
Магдалина самоотверженно помогала Иоганну-Себастьяну преодолевать все тяготы жизни и только молила Бога помочь ей быть достойной своего мужа. Конечно, она была работящая женщина, хорошо управлялась на кухне, хотя они и жили очень скромно, шила, пряла, воспитывала детей Варвары и своих, – словом, была олицетворением порядка и уюта в доме, что очень нравилось Баху, ибо это означало внутреннюю и внешнюю гармонию и, отражая чисто женские положительные черты, способствовало творческой деятельности мужчины.
Может быть, Магдалина и не во всем понимала мужа. Но кто мог исчерпать всю душевную глубину Баха? Магдалина признавалась, что как бы близко она ни стояла к И. С. Баху в течение всей их долгой совместной счастливой жизни, ее ни на минуту не покидало сознание его необъятного величия. У нее всегда был страх, как бы не проснуться внезапно от этого «сна» и снова не оказаться одной, потерявши мужа.
Магдалина старалась приблизиться к Баху. Она пела и выучилась играть на органе, инструменте, который ее муж любил больше всего. С своей стороны, и Бах относился к Магдалине с удивительной нежностью. Трогательно заботился он о ней в периоды беременности. Старался утешить и поддержать ее дух, когда они теряли кого-нибудь из детей.
Баху было 38 лет, когда он поселился с семьей в канторском доме в Лейпциге, где он и оставался затем до самой смерти в июле 1750 г. О внешней жизни композитора и его семьи нельзя рассказать ничего особо любопытного, ничего анекдотического. Жизнь эта состояла из ежедневной работы по мелочам, из ремесленной работы по исправлению и усовершенствованию органа, из школьного преподавания, интимной семейной жизни, постоянной композиторской работы, когда выбиралось для этого свободное время. Тихими зимними вечерами Иоганн-Себастьян и Магдалина сидели рядом и переписывали ноты. Тихая, счастливая работа без каких бы то ни было сенсаций. Колоссальное творческое наследие Баха создавалось непреднамеренно и росло медленно и спокойно, как дерево, которое простоит тысячелетия и всех будет удивлять как чудо. – «Я не способен сочинять песни о несчастной любви или о страсти, – ведь я владею Магдалиной!» – говорил Бах. Музыку, которую он писал, породили его любовь и страстное влечение в другой, идеальный мир, и что он пережил и перечувствовал в этом другом, внутреннем мире, он выражал в звуках. Но чтобы быть в состоянии это делать, нужна была спокойная, безмятежная жизнь в семье, где все были искренно привязаны друг к другу.