Альпина встала на ноги, сладко потянувшись и ещё раз выставив на обозрение своё великолепное тело, нисколько не испорченное годами. Посмотрев на слуг с улыбкой превосходства, она властно проговорила:
— Подготовьте Его Величеству таз для умывания и пришлите цирюльника.
— Всё уже готово, госпожа Альпина, — сказал парень, не зная, куда деть глаза.
Рубашку её я разорвал, а надевать платье на голое тело она не стала, вместо этого взяла одну из моих рубашек, накинула её на плечи. Разница в росте была такова, что такое одеяние заменило ей платье, доходя почти до колен. Оделся и я, дополнительно смутив своим видом девушку-служанку. Пусть привыкает, во дворце ей ещё не такое увидеть предстоит, такие уж тут порядки.
Полностью одевшись, я произвёл утренний туалет. Пришедший цирюльник странного вида бритвой сбрил несуразные волосы на лице, что обещали через пару лет стать полноценной бородой и усами. Некоторое время я раздумывал, что мне делать дальше, позавтракать, или же сразу перейти к делам государственным. После недолгого раздумья велел всё же принести еду, а от вина отказался, потребовав кувшин хорошего эля. Напиток этот мне понравился ещё во времена памятной карательной экспедиции, что пока оставалась единственным военным мероприятием с моим участием.
Альпина, уже полностью одетая и напустившая на себя строгий вид, докладывала мне о делах дворцового хозяйства, попутно жалуясь на мажордома, неправильно организовавшего хранение продуктов, и уборщиков, что не натёрли пол в зале для приёмов.
Мне, собственно, на зал приёмов было пока глубоко наплевать, там я буду встречать послов иностранных государств, или ещё кого-то, прибывшего с официальным визитом, а со своими ближайшими сподвижниками буду общаться в приватной обстановке, так куда легче вести диалог, да и лишних ушей немного.
Первым прибыл герцог Абвер, одет скромно, но вид боевой, на груди парадная кираса, а на поясе меч. Я принял его на балконе, где уже стоял небольшой столик и два стула. На столе прислуга установила поднос с двумя кубками, кувшином эля и нехитрой закуской из солёной форели.
— Присаживайтесь, герцог, я рад вас видеть, — я привстал, выражая уважение знатному человеку и указал на стол, — у меня есть несколько идей, которые я хотел бы обсудить с вами.
— Всё, что угодно, — заверил он, присаживаясь на стул, — только прикажите. Правда, я немного понимаю в хитростях, я человек военный, мне больше война по душе.
— Собственно, об этом я и хотел поговорить, — я достал из-под стола карту и, подвинув поднос с выпивкой и закуской, развернул её на столе. — Война непременно будет, она нам нужна, осталось только решить, с кем, как, и ради чего.