– Ну да, ну да, – качаю головой. – Отнесешь ноутбук маме и папе? Или они не дома?
– Дома. Бабушка, Лив и Мэри пришли на чай. Сейчас я отнесу тебя к ним. Как они обрадуются! – Картинка за головой Фи двигается. У меня чуть ли голова не кружится, когда она сбегает вниз по лестнице и передает компьютер собравшимся членам семьи. Все наперебой поздравляют меня с успехами, о которых им рассказала Фи. С каждой минутой на сердце становится легче.
Счастье – это… иметь людей, которые любят тебя несмотря ни на что.
Теперь мне не хватает только одного человека, который раньше тоже относился к их числу. Я слишком долго его игнорировала. Отправляюсь в редакцию «Шепчущего».
Воскресенье, 15.11
Вместе со мной в библиотеку врывается запах эклеров. В воскресенье тут много народу, все столы заняты, книги и документы лежат стопками перед сосредоточенными студентами. Мало кто поднимает голову, пока я прохожу мимо к двери «Шепчущего», осторожно сжимая пакетик с выпечкой из «Евы» в руке, в которой держу еще бумажный поднос с двумя чашками кофе.
Уже взявшись за ручку, я колеблюсь. Я игнорировала Ханну в течение последних дней. Взятки в виде чашки кофе и пирожных вряд ли хватит. Вместо того чтобы просто открыть дверь, тихо стучу.
– Да? – кричит Ханна. Я вхожу, а потом ногой закрываю за собой дверь.
Ханна отрывает взгляд от письменного стола. Ее темные волосы завязаны в неаккуратный пучок. Под глазами залегли глубокие тени, словно она вообще не спала с последней нашей встречи.
– Выглядишь ужасно, – говорю я вместо приветствия или извинения.
Ханна мнется, прежде чем ответить:
– Так выглядит человек, которого бросила лучшая подруга. Хотя… – она смотрит на меня, сощурившись, – возможно, это не всех касается. – И возвращается к своим бумагам.
– Я это заслужила, – шепчу я искренне.
Она все еще смотрит на документы, но я хорошо ее знаю – она слушает меня.
– Ханна, я худшая подруга в мире. Мне нужно было довериться тебе и не отдаляться. Моя жизнь уже…
Она вскидывает голову. В ее глазах пылает чистая ярость, и она выпускает наружу разочарование:
– Твоя жизнь? – кричит она громко. Я вздрагиваю и прижимаю пакет крепче к груди. Запах эклеров становится сильнее. – С каких пор речь идет только о тебе? Кара, с которой я выросла, думает о других, переживает за людей вокруг нее, не хочет никого ранить. Я предупреждала тебя о них, ты мне не поверила. – Ханна глубоко вздыхает, ее голос дрожит, и она быстро моргает. – Я пыталась поддерживать с тобой контакт, все исправить, потому что отдалилась от тебя и сосредоточилась только на исследованиях. Но ты меня игнорируешь. Раньше наша дружба была мне важнее всего остального.