Том 1. Фаэты (Казанцев) - страница 278

Даль не мог побороть неприятного ощущения, когда мумия приближалась к ним, парящим в космосе. То, что они были в скафандрах, а женщина без всякого скафандра, выглядело противоестественным. Чудовищным казалось, что женщина с раскинутыми руками летела, вращаясь вокруг собственной оси, словно танцуя среди звезд.

— Посмертный вальс, — донесся в шлемофоне Дальки хрипловатый голос Крутогорова.

Дальке не хотелось шутить, и он не ответил командиру.

Настала пора действовать. После нескольких неудачных попыток поймать мумию им, наконец, удалось завершить маневр.

В шлюзе бесценный груз был принят Эльгой Сергеевной и Таней — им предстояло нелегкое дело.

— Брови-то как срослись! — заметила Таня. — Интересно, кто она была?

— Резать не станем — просветим рентгеном, — решила Эльга.

Далька и Крутогоров отправились тем же путем через шлюз в космос, чтобы попасть в полуразрушенную станцию.

— Бис его знает, что ее поломало, — сказал Крутогоров, рассматривая округлый обод гигантского колеса, где не хватало части. — Вроде бы на катастрофу не похоже. Аккуратно разобрано. Ни одного рваного листа.

— Они сами ее демонтировали, — отозвался Далька. — Так сказано в аппарате из «Черного Принца».

— Ну, ну! — промычал Крутогоров.

И неизвестно было, что он хотел сказать.

Крутогоров был старейшим из космонавтов. Он прославился еще во время Великой Отечественной войны, свершая на своем истребителе невероятные подвиги. После победы он продолжал летать, испытывая новые самолеты, помогая конструкторам создавать самые смелые конструкции, которые он и перегружал выше всякого предела в воздухе. Уже будучи Героем Советского Союза, он стал космонавтом. С подкупающей простотой и юмором он признавался, что ему пришлось скинуть десять килограммов лишнего, «генеральского», веса, доведя его до восьмидесяти. (Справедливости ради надо отметить, что к профессору Петрову перед его полетом к Марсу таких требований уже не предъявлялось.) Чтобы научиться прыгать с вышки, генералу Крутогорову сначала пришлось научиться плавать. Но он преодолел все трудности и теперь великолепно ориентировался даже в открытом космосе. Галактиону Александровичу и Дальке было намного легче. Они были достаточно тренированы, чтобы повторять движения Крутогорова, к тому же и плавание в открытом космосе ныне считалось обычным.

Однако для каждого, кто впервые выходил в пустоту меж звезд, это было ни с чем не сравнимым ощущением. Правда, когда Даль преодолел небольшое расстояние от корабля до базы Фобоса и выровнял свое движение в космосе с вращением исполинского колеса, а затем вошел внутрь его обода, то ощущение внезапно вернувшейся земной тяжести было, пожалуй, не менее сильным, чем полет в скафандре.