— Приветствую, собрат идущий.
Я лишь хмыкнул, отметив, что он всё равно не назвал меня старшим. Не так уж он и испугался. В ответ я разжал пальцы, отставил Пронзатель в сторону, заставив его замереть на шипе подтока и сам сложил руки в приветствии:
— И я приветствую тебя, младший Агост.
Тот наглый и крикливый парень, которого назвали Серпетом, попытался прожечь меня взглядом.
Агост же медленно опустил руки, сделал десять шагов, приблизившись, и спокойным голосом сказал:
— Прошу понять, собрат. Нужда привела меня и моих людей на это Поле Битвы. Здесь пропал мой старший родственник. И у моего слуги есть подозрение, что у собрата с собой его вещь. Артефакт показал новое направление, едва мы миновали тебя, собрат.
Неожиданно заговорила Рейка:
— Старший Агост, прошу простить эту младшую, что вмешиваюсь, но разве поисковые артефакты никогда не ошибаются?
Он улыбнулся и согласился:
— Конечно, бывает и такое, младшая. Но это же не значит, что я должен сделать вид, будто сейчас не заметил его сигнала? — перевёл взгляд на меня и снова приложил кулак к ладони. — Собрат, я вынужден настаивать. Сними привязку с кисета и дай мне лично его оглядеть. Я, Агост Тамим, будущий глава Пристани Лотосов. Не думаешь же ты, что я положу глаз на что-то из твоих вещей, собрат?
Я поджал губы. Как он ловко всё повернул. Попробуй тут откажи.
Серпет, всё так же стоявший на своём месте, прошипел себе под нос, но я его услышал:
— Много чести всяким проходимцам общаться с ними на равных. Если я ошибся, сунуть ему средний камень за беспокойство и будет достаточно.
Можно было бы посчитать это за очередное оскорбление, но я сейчас был занят тем, что перечитывал строки приказа Клатира.
Решившись, нарочито вздохнул и пожал плечами:
— Это всё лишнее, младший Агост. Не ошибусь, если скажу, что вы ищете Сарефа. И у меня есть… — Я помедлил, подбирая слова, — вести о его судьбе.
Серпет зло и громко поправил:
— Старшего Сарефа! Где он и где ты, проходимец.
Агост вскинул руку, заставляя Серпета замолчать, кивнул мне:
— Прости моего человека, собрат. Как мне к тебе обращаться?
Я снова молчал думая. Называться настоящим именем в полусотне шагов от своего портрета? Что с того, что я сейчас совсем на него не похож? И я лишь беззаботно произнёс:
— Какая разница? Мне не нужна награда или слава. К тому же, весть моя совсем не добрая. Сареф погиб.
Агост сжал губы так, что они побелели, стражники вокруг зашептались. Я признался:
— У меня точно есть одна его вещь. Признаюсь, я и сам хотел найти хоть кого-то из Тамим, чтобы сообщить им о Сарефе.