Улыбнувшись, я опустился на одно колено и достал из кармана бархатную коробочку.
Открыл её перед Софьей и достал золотое кольцо с большим лиловым камнем.
– Позволите вашу руку, Софья Антоновна? – спросил я, глядя в её удивлённые серые глаза.
Она протянула мне правую руку, я надел на безымянный палец идеально севшее кольцо, а затем произнёс:
– Софья Антонова Троекурова, окажите ли вы мне честь, после получения мной титула аристократа, стать моей женой и вместе со мной создать имперский боярский род?
– Имперский? – только одно слово и смогла пролепетать девушка спустя четыре секунды.
– Вы говорили, ваш отец готов отпустить вас из княжества. Я предлагаю нам вместе сразу сделать наш род максимально независимым.
– Это… рискованно, – ответила она.
– Мне кажется, вы не из робкого десятка, – по-прежнему стоя на одном колене, проговорил я и улыбнулся.
Шесть секунд мы, будто две мраморные скульптуры, неотрывно смотрели друг другу в глаза.
Затем Софья усмехнулась.
– Хватило же вам наглости переиначить под себя щедрое предложение княжеского рода, – в её голосе слышалось восхищение.
– Если бы я покорно принял ваше предложение, я бы не был достоин вас, – спокойно ответил я.
Да, Софья видит во мне равного партнёра, а не подчинённого.
– Прошу вас, встаньте, Аскольд Игоревич, – твёрдо сказала она.
Я молча поднялся на ноги, Софья встала со стула. Мы стояли друг напротив друга и смотрели друг другу в глаза.
Теперь её ход.
Девушка неуверенно потянулась ко мне головой. Не прямо, а чуть по диагонали.
И чмокнула меня в щеку.
– Это значит «да»? – с улыбкой спросил я.
– Это значит «я подумаю», – колко ответила она.
– Что-то я не расслышал ваш ответ. Не повторите? – я повернул голову так, чтобы подставить ей щеку.
Секунду Софья боролась со смущением, но вот её губы вновь потянулись ко мне.
Я быстро повернул голову, подставляя под поцелуй не щеку, а губы.
В глазах Софьи вспыхнуло изумление, когда наши губы соприкоснулись, но…
Я ласково обнял её.
Она робко ответила тем же.
Наш поцелуй продолжился, тёплый и нежный… Так отличающийся от сиюминутной дикой страсти, к которой я привык.
Я чувствовал, что нам обоим не хочется прекращать этот момент. Но воспитание Софьи всё же заставило её осторожно отстраниться от меня спустя минуту.
– Не подумайте ничего плохого, – в сторону проговорила красная как рак, Троекурова, – Просто…
– Я всё понимаю, – ласково ответил я. Пусть она отодвинулась от меня, но мы все ещё держались за руки.
– Я рада, – робко кивнула она. – Может… немного чаю? – девушка кивнула в сторону сервированного стола.