– Здравствуйте, Аскольд Игоревич. Прошу вас, присаживайтесь, – она указала на кресло. Встала из-за стола, взяла папку, которая лежала перед ней и направилась к соседнему креслу.
Пространство между креслами занимал небольшой круглый столик, на котором стояли чашки с чаем и вазочка с цукатами.
Что-то мне это всё напоминает.
Я молча кивнул и направился к «своему» креслу, вскользь поглядывая на Софью.
Красивая… Очень.
Волнуется.
Но несмотря на волнения, во всех её движениях видна стать и величие. Когда я впервые увидел Софью первого сентября на сцене актового зала «Алой мудрости», мысленно невольно сравнил её с планетарной принцессой.
И после недавних слов Арвина понимаю почему.
Сев в кресло, я взял кружку и попробовал чай. М-м-м… травяной…
– Прежде чем я перейду к главному, хочу попросить прощения за то, что ввела вас в заблуждение, Аскольд Игоревич, – из положения сидя чуть склонила голову она. Затем продолжила: – Я говорила, что, возможно, мой отец с вами захочет обстоятельно побеседовать, и действительно у моей семьи есть к вам тема для разговора. И обычно такие разговоры ведут главы родов… – она нахмурилась и замолчала. Затем потянулась к чашке с чаем и аккуратно сделала глоток.
– Но я уполномочена говорить с вами от имени главы рода, – решительно произнесла Софья, поставив чашку. – Вы готовы меня выслушать?
– Да, – кивнул я.
Она покосилась на свою папку, которая лежала на подлокотнике кресла. Потянулась к ней, затем внезапно передумала, встала и подошла к рабочему столу. Открыв верхний ящик, достала знакомую мне коробку, на который от руки были написаны пожелания всего наилучшего. А также стояла крупная подпись мастерицы.
Вместе с коробкой обратно к креслу Софья понесла и поздравительную открытку. Поздравления и пожелания на этой открытке были выведены моей рукой.
Я молча наблюдал за её метаниями.
Вернувшись в кресло, Софья открыла коробку и достала из неё вязаную куклу – черноволосую девушку в форме «Алой Мудрости» с ледяным мечом в руках. Да, в жизни Троекурова никогда не использовала ледяной меч, но мне подумалось, что так фигурка будет выглядеть внушительнее.
А ещё на шее куклы висело миниатюрное колье из золота и александритов.
– Большое спасибо за подарок, – наконец произнесла девушка. – Я поражена, что вы запомнили имя Лили Марвелъ и смогли с ней связаться. Спасибо, – повторила она и нежно погладила куклу по волосам.
Я улыбался, довольный произведённым эффектом. Помню, после того как Троекурова рассказала, что на досуге вяжет игрушки, я поинтересовался, а коллекционирует ли она работы других мастеров. На что девушка ответила – нет, но добавила, что однажды была на выставке Петроградской мастерицы Лили Марвелъ и была впечатлена её работами.