– Тебе же хочется своё звено иметь. Вот присмотрись и проверь ребят. В Ленинграде без тебя спокойней будет. И потом как вернёмся у нас ведь матч со «Спартаком». Считай за второе место. Слушай, Фомин, а почему ты думаешь, что нам первого места в этом году не видать. Если выиграть обе игры у «Спартака» и одну оставшуюся у ЦДКА, то у нас одинаково очков будет, – играющий тренер ткнул пальцем в шахматку турнирной таблицы, что Вовка ему вчера и нарисовал в общаге.
– Там Бобров и Тарасов с Бабичем. А у нас все, либо с похмелья, либо вообще пьяные утром приходят. Вся команда курит, и никто толком не тренируется. Я ведь несколько раз вас просил отдать мне мою пятёрку отдельно тренироваться. Аркадий Иванович, вы же видите, что если играть, как я с ними, то против этой тактики никто ничего противопоставить не может. Да, у нас очень хорошие скорости, все привыкли играть в «русский хоккей» на больших полях, да, у нас замечательное личное мастерство, и даже мышление у игроков на пятёрку. Все ведь футболисты, там думать надо. Планировать свои действия. Остаётся малость, наладить командную игру, наладить взаимодействие нападающих с защитниками. Защитники должны при атаке поддерживать тройку нападения. Нужно научиться выстраивать квадрат при игре в меньшинстве …
– Да, остановись, ты, Артист! Откуда только такой взялся на мою голову?! Лады! – Чернышёв взял Вовку за плечи и усадил в своё кресло. – Мы в Ленинград уезжаем на пять дней. Займись молодёжкой. Воспитай себе звено. Ладно, чего мелочиться, всю пятёрку. Третьякова возьмём. Основной вратарь Паша Забелин в гипсе. Ему шайбой ключицу сломало. Вот, ещё амуницией займись, я Якушину сказал, он в курсе, так, что если чего надо, ты к Мише сразу. Он что хошь из-под земли достанет.
Вот и остался один.
В дверь затарабанили. Не ожидавший такой громкости и напора Фомин подскочил на нарах и врезался головой в доски верхней лежанки.
– Эй, ребята, вы тут? – донёсся голос коменданта.
– Иду, иду! – Вовка вылез из-под обоих одеял, приватизировал у Третьякова, пока того нет. Холодно в комнате.
За дверью стоял наглаженный и причёсанный Тимофей Миронович.
– Тут звонят со стадиона «Динамо». Какая-то сурьёзная комиссия из Спорткомитета приехала по твою душу. Тренер ваш звонил. Ты, Вовка, поспешай. Подожди, я как раз чай заварил, одевайся и ко мне. Подождут три минуты. У меня мёда трошки есть. И хлебушко белый. Умывайся и ко мне.
Даже не заметил, как опростал стакан, и большущий кусок хлеба с мёдом умял. Всё гадал, чего от него каким-то людям из Спорткомитета нужно. На ум только одно приходило. Василий Сталин на них надавил, и его теперь будут «уговаривать» перейти играть за ВВС.