В тот вечер мы много шутили насчет автомобильной оси – что, если нам придется бросить машину? Про себя я подумала, что это будет весело: я была разочарована, узнав, что в течение последних пяти лет в Сар-и-Санг можно было запросто доехать на внедорожнике. Мне не хотелось, чтобы мое паломничество было таким легким, как обещал Мервин. На следующее утро, посетив школу для девочек, – никаких скамеек, мало книг, яркие лица, выглядывающие из незастекленных окон, – мы величественно помахали всем на прощание, и моя мечта стала реальностью. Джип сдался со взрывом горящей пыли. Деревенские мужчины попытались затолкать его на холм, но безуспешно. «У этих голодных людей нет сил», – сочувственно сказал Абдулла.
Час спустя в сопровождении двух погонщиков ослов – мужчины и мальчика в рваных рубашках и рваных пластиковых ботинках – мы вышли из города. В моей сумке лежала ксерокопия главы, написанной путешественником по имени Джон Вуд, который совершил аналогичное путешествие в 1851 году. Вуд тоже провел ночь в Хазрат-Саиде и посетил могилу бадахшанского святого и поэта Шах Нассура Кисрова. В его стихах Вуда интересовало, как и меня через сто пятьдесят лет, содержимое двух строк, где тот советовал: «Если не хочешь погибнуть, избегай узкой долины Корана».
Сначала дорога была еще достаточно широкой – мы шли под солнцем вдоль автомобильной колеи и пили воду с гор. Во времена Вуда местные крестьяне жаловались, что на их земле не растет пшеница. Они полагали, что святой «спрятал от них пшеничный хлеб, чтобы им легче было держать в узде свои страсти». Похоже, в 2001 году святой превзошел сам себя: на тех сельскохозяйственных угодьях, которые полагались на дождь, вообще ничего не выросло. Из некоторых деревень сообщали, что в это время года от голода умирало до восьмидесяти детей: для них долина Корана действительно означала гибель. Вершины в этом районе были похожи на детские рисунки гор, или даже еще проще – они напоминали каракули на бумаге, которые получаются, когда проверяют, работает ли ручка; над горизонтом посверкивали невозможные зубья скал. Обычно при виде подобных гор я с болью представляла, что по ту сторону стоят уютные дома, растут абрикосы, а люди живут долго. Но на этот раз я поняла, что нахожусь на той стороне, на которой хотела быть, и через несколько часов, если на то будет воля Аллаха, я увижу шахту, о которой мечтала.
Глядя на эту сложную геологию, мы задавались вопросом – как, возможно, кто-то еще задавался вопросом о древней шахте, – каким образом люди обнаружили ее сокровища? Там, на этих серых известняковых склонах, земледельцы бронзового века жили простой жизнью – охотились на дичь, пасли животных, тревожились из-за снега зимой и засухи летом. А потом вдруг они начали обмениваться небесно-голубыми камнями с людьми, жившими за тысячи километров от этого места, в Египте. Но как впервые нашли лазурит в глубине этих скал?