. Но, как мы также знаем по джинсам, цвет которых может варьироваться от бледно-голубого до почти черного, индиго может дать достаточное количество разных оттенков. В XVIII веке английские красильщики использовали множество наименований для классификации официальных оттенков индиго (от светлого до темного), например: молочно-голубой, жемчужно-голубой, бледно-голубой, плоский синий, средне-синий, небесно-голубой, королевский синий, зеленовато-синий (Whatchet), синий чулок, мазаринский синий, темно-синий и военно-морской синий, – и всего одно французское слово для обозначения вайды – пастель, предполагающую бледность
[228]. Кто знает, какой оттенок индиго был перед глазами Ньютона, когда он решил дать новому цвету радуги это имя? Может быть, у него в комнате было жемчужно-голубое покрывало? Или его друг забыл на столе свой молочно-голубой носовой платок? Возможно, принимая решение, Ньютон просто подумал о каком-то из подобных предметов.
Сидя в мраморных залах библиотек, мыслители XIX века страстно спорили о том, почему у греков, похоже, не было слова для обозначения голубого цвета. Британский премьер-министр Гладстон даже предположил, что оно отсутствовало потому, что те были дальтониками, – поэтому вполне уместно, что именно англичанин включил в современную радугу не одну синюю полосу, а две.
Цвет восстания
В мае 1860 года, через сто шестнадцать лет после того, как урожай Элизы начал оказывать влияние на американскую экономику, человек по имени Плауден Уэстон выступил перед аудиторией, собравшейся в Индиго-холле в Джорджтауне, штат Южная Каролина. Это была скучная речь, которая продолжалась так долго, что его слушатели чуть было не задремали, – сто сорок один год спустя даже я сама на мгновение отключилась, углубившись в ее конспект[229], пока читала его в хорошо отапливаемой Нью-Йоркской публичной библиотеке. Момент интереса (для меня) возник, когда Уэстон заговорил о полной бесполезности Общества Индиго Виньяу, к членам которого он обращался. «Основавшие его замечательные люди, вероятно, думали, что бизнес, благодаря которому они приобрели свою собственность, значительно превысит по продолжительности то младенческое общество, которое они создали», – сказал он. Но что касается их внуков и правнуков, многие из которых присутствовали в аудитории, «ни один из них… даже не помнит, как выращивать индиго».
Аудитория мистера Уэстона в Южной Каролине не стала возражать. В самом деле, это наблюдение, вероятно, обеспечило его словам (редкий) призрак одобрительного смеха. Но всего через два месяца на другом конце света группа людей, которые были вынуждены вспомнить о выращивании индиго, организовала серию беспорядков. В начале XIX века индиго решительно вернулся в Индию. Англия потеряла Америку, а также большую часть Вест-Индии, но ее жители все еще нуждались в синей краске. Какая прекрасная идея, должно быть, подумал кто-то в Ост-Индской компании, вернуться в Индию, чтобы обеспечить основную часть потребностей английских красильщиков.