Они танцевали до полуночи, от выпитого слегка кружилась голова, и когда пришла пора уходить, то его предложение проводить Марион домой показалось вполне естественным. Возле подъезда она уже не спешила, как в прошлый раз. А Юргену так хотелось поднять ее на руки и внести в дом. Однако и на этот раз робость пересилила желание. В конце концов, у него было еще несколько дней отпуска.
В один из них Юрген и Марион пошли на концерт. Программа была составлена из произведений известных композиторов прошлого. Тогда-то он и признался, что любит гитару и пение.
Потом они гуляли в городском парке. Там она предложила ему перейти на «ты», и он нежно поцеловал ее.
В последний день его отпуска они пошли потанцевать. В тот вечер, помнится, у него было примерно такое же настроение, как теперь. Он был подавлен, молчалив. Марион, очевидно, поняла, что он не в духе, и предложила разойтись по домам задолго до полуночи.
Юрген истолковал ее предложение по-своему. Дорогой он отмалчивался и думал о возвращении в офицерскую школу, о занятиях. И то, что еще недавно казалось ему привычным и даже притягательным, теперь представлялось в каком-то мрачном свете.
Когда они подошли к подъезду Марион, Юрген сжал ее руки и нежно поцеловал:
— Это был чудесный вечер! Все было прекрасно. Желаю счастья…
— Ты действительно должен ехать?
Юрген решил, что она имеет в виду завтрашний день:
— Ну а как же иначе?!
— Я хочу сказать — сейчас. — Она приложила ладони к его щекам и, приблизив свое лицо, прошептала: — Сколько нужно доказательств, чтобы ты понял, что нравишься мне? За чемоданом ты можешь заехать и завтра утром.
Никогда ему не было так хорошо, как в ту ночь. Он наконец понял, что это не дорожный роман, не приключение в отпуске. Это нечто большее…
Сон бежит от Юргена. Рядом с ним лежит Марион. Ее голова покоится на его плече, умиротворенное дыхание щекочет кожу. Когда Юрген поворачивает голову, ее мягкие волосы ласкают щеку, и ему каждый раз приходится преодолевать желание притянуть ее к себе, прижаться губами к ее губам. Юрген закрывает глаза, стараясь думать о чем-нибудь другом, но перед ним вновь и вновь встает вопрос: что же будет дальше?
За окном занимается утро. Марион просыпается.
— Ты плохо спал. Или ты не спал вообще? — спрашивает она. — Бесполезно спорить. По твоему лицу все видно. — Марион приподнимается на локте, потом поправляет примятую во сне прическу и успокаивающе бросает: — Не будь сентиментальным. Живи сегодняшним днем. Иди ко мне…
Они лежат, прижавшись друг к другу, словно стараясь продлить оставшееся у них время, и курят. Сначала затягивается он, потом она. За завтраком Юрген не смотрит в глаза Марион, он понимает, что в противном случае ему откажет самообладание.