Бриджит вгляделась в абсолютно невозмутимое лицо доктора Маллинса. Наверняка он чертовски сильно играет в покер.
— Обосраться… — только и смогла вымолвить Бриджит.
Маллинс скривился.
— Какой у вас колоритный словарный запас, — проговорил он с неодобрением.
— Погодите, — сказала она. — Но как я смогу это доказать?
— У вас имеется фотография, — ответил доктор Маллинс, похлопав по карману своего пиджака.
Бриджит протянула руку, но тот только рассмеялся.
— Ну уж нет. На самом деле я не собираюсь ее вам отдавать.
— Почему же?
— Сестра Конрой, вы меня разочаровываете. Я думал, вы хотите стать детективом…
Доктор Маллинс распахнул дверь и шагнул внутрь, но Бриджит удержала его, положив руку на плечо.
— На фотографии есть и вы, да?
Доктор Маллинс натянуто улыбнулся.
— Сестра Конрой, я совершенно не понимаю, о чем вы говорите.
С этими словами он резко развернулся и быстро пошел по коридору.
Джерри: «Говорите, вы в эфире!»
Дозвонившийся 1: «Ага, Джерри. Мне кажется, это очень позорно, когда такой огромный поток гов…»
Джерри: «Извините, вас отсоединили. Ребята, я понимаю, что "Жаворонок" вызывает много эмоций, но следите, пожалуйста, за языком. Помните, вы на живом радио. А то мы будем вынуждены ввести семисекундную задержку. Так, кажется, у нас есть Сара на второй линии. Здравствуй, Сара…»
Сара: «Здравствуйте… Меня слышно?»
Джерри: «Да, Сара, ты уже в прямом эфире».
Сара: «Я бы хотела послушать новую песню Адель, если можно».
Джерри: «Боюсь, это не та программа, где заказывают музыку. Лучше расскажи, что ты думаешь о "Жаворонке"».
Сара: «О "Жаворонке"? Мне кажется, эта банда пи…»
Джерри: «И вновь у нас отключение. Еще раз, пожалуйста, выбирайте выражения! Давайте пока послушаем песню. Ого… даже так? Ну хорошо, по чистой случайности в нашем эфире как раз прозвучит новая композиция Адель!»
Сержант Шинейд Герати из полицейского участка Хоута[6] позвонила Полу накануне — около десяти часов вечера. В тот момент он пятнадцатый раз за день выгуливал Мэгги. Сержант разъяснила ему возникшую ситуацию, и он согласился встретиться с ней в Хоуте на следующее утро. Вернувшись к машине, Пол не стал ничего рассказывать Филу, поскольку у того возникли бы вопросы. У Фила всегда возникали вопросы. Впрочем, Пол и сам не знал, что думать, поэтому решил до следующего утра не думать об этом вовсе.
Ранее в тот же день — скорее, благодаря везению, нежели чему-то другому, — им удалось заметить Хартигана, отъезжавшего от заднего выхода здания Верховного суда в темно-зеленом роллс-ройсе с личным водителем. Надо быть очень своеобразным человеком, чтобы приезжать на таком автомобиле в суд, где вас собираются обвинить в растрате и мошенничестве. При типичном дублинском дорожном трафике даже во вторник Филу нетрудно было удерживать роллс-ройс в поле зрения. Они следовали за ним до Сипойнта