А вот на остальных участках активно действовали многочисленные группы людей, которые стремились по полной воспользоваться наступившим безвластием.
Стая шакалов в состоянии растерзать и льва. В этом можно было убедиться, наблюдая, как ожесточённо расправлялись голодранцы с немногочисленными охранниками складов. Наёмники Братства продавали свои жизни дорого, но отбить нападений не могли.
Разумеется, никакой организации процесса грабежей не было. Все шайки действовали спонтанно, часто вступая в кровавые столкновения друг с другом.
Отряд Игоря и Авмия почти добрался до нужной им причальной стенки, когда вновь пришлось отбиваться от ещё одного нападения.
В этот раз противник оказался малочисленней, но лучше вооружён — около десятка молоденьких парней, лет шестнадцати-семнадцати, почти все при огромных тесаках, размерами мало уступающими полноценным мечам.
— А ну бросайте всё, что при вас, на землю, — заявил один из этой подростковой шайки, помимо оружия, державший ещё и факел, — Бросайте, и уйдёте живыми.
Остальные грязные и оборванные парни — ого, нет, заметил в этот момент Егоров, среди них имелась и обритая почти наголо девица, впрочем, мало чем от парней отличающаяся — выстроились полукругом за своим выставившим ультиматум товарищем, перекрывая путь к причалу, где находилась шлюпка с "Удачи".
— Встречное предложение, — холодно произнёс капитан, — Ты вместе со своей шантрапой освобождаешь нам дорогу.
— Борзеешь, старик, — хмыкнул, зло сощурившись, оборвыш.
Авмию едва исполнилось пятьдесят, он выглядел крепким и здоровым, поэтому называть его стариком было сильным преувеличением. Только, что взять с молодого гопника?
Меч капитана Тушта только начал подниматься, как правее Игоря пролетел Огнешар и с жутковатым шипением превратил голову главаря шайки в брызнувшую сгустками крови и искрами огня головёшку. Следом полетело следующее огненное заклинание, прожёгшее грудь самого высокого из оборванцев.
В отличие от своего предводителя, второй бандит успел издать громкий, почти звериный вой, послуживший сигналом для бегства товарищей обоих уже мёртвых неудачников.
Игорь хотел взглядом укорить Танию, начавшей атаку без команды и условного знака, но, обернувшись, увидел, что та не имеет никакого отношения к убийству гопников. Магические удары нанесла герцогиня Латана Пелонская.
На лице аристократки, временно снявшей со своего лица маску лицемерия, было написано столько презрения и отвращения, словно бы она наступила в кучу дерьма.
— Животные, — скривила она губы, но, поймав взгляд попаданца, вновь застенчиво, не разжимая губ, улыбнулась, — Я ведь всё сделала правильно? — спросила принцесса у Игоря.