В утреннюю тишину ворвался сильный отрывистый крик гуся, в протоке Онона ему многоголосо отозвались журавли, от Талого озера донесся серебряный перезвон лебединой песни. Анна подняла голову. В небе, выстраиваясь в косяки, набирали высоту табуны гусей. Сегодня они улетали на Север, в тундру, к своим гнездовьям. Журавли и лебеди точно напутствовали их в дальнюю дорогу.
— Доброго вам пути, — помахала Анна. — Осенью ждать будем.
После завтрака Ананий готовился боронить поле. Анна ему помогла. Прицепили к трактору бороны.
— А не повредим всходы? — беспокоился Ананий.
— Алексей Петрович говорил, что нет. Не проборонить, лебеда задавит все. Да и пырей уже пустил белые нити.
Ананий поехал по краю поля. Анна взглянула ему вслед и обмерла: где прошли бороны, поле почернело, Ананий оглянулся, его нога неловко нажала на тормоз, трактор будто на что-то наткнулся и встал. Ананий выскочил из кабины.
— Анна, хоть стреляй, а дальше не поеду.
— Да мне и самой жутко. Только что делать-то будем?
— Ты что хочешь делай, а я поеду поднимать пары.
— Погоди ты, надо поговорить с Алексеем Петровичем. — Анна вызвала по рации Алексея.
— Что случилось? — донесся его голос.
— Парни отказываются боронить по всходам.
— А ты?
— Я тоже боюсь. А вдруг все погубим?
— Я же говорил вам, пока не забороните поле, не оглядывайтесь назад.
— Не завязывать же глаза трактористам. Я даже боюсь смотреть на то место, где прошли бороны.
— Я сейчас приеду.
Через час приехал Алексей, прошел на поле, где боронили, в нескольких местах разрыл землю. Анна с Ананием выжидательно следили за ним. Алексей стряхнул землю с рук, повернулся к ним:
— Значит, отказываемся боронить?
— Я не хочу, чтобы на меня люди смотрели как на варвара, — ответил Ананий. — Да и с прокурором встречаться желания нет.
— Ну, а ты, Анна?
Анна опустила глаза.
— Может, обойдемся без боронования?
— Хорошо, — решительно проговорил Алексей. — Вы занимайтесь своим делом, а боронить буду я сам.
Алексей завел трактор и поехал. Следом за ним по густой бархатной зелени потянулась черная полоса.
В полдень в отряд приехала Нина Васильевна. Алексей сошел с трактора, достал папиросу.
— Нина Васильевна, бороню и думаю, не податься ли мне в трактористы? Днем в поле, а вечером с удочкой на Ононе?
— Я со времен войны каждый год мечтаю председательскую ношу переложить на чьи-нибудь плечи.
— Вам это сделать нельзя.
— Вот тебе раз. Это почему?
— Таких председателей не часто земля родит.
— Ты льстец, Алеша. Давно ли сам ругал и за землю, и что в юрте долго засиделись.
— С себя вины за землю не снимаю и за спину председателя не думаю прятаться. Ну, а если мы действительно в юрте застряли, то давайте вылезать из нее. Все в наших руках. А плечи ваши надо немного разгрузить.