В ограду вышла Елена Николаевна.
— Анна, сходи встреть корову.
Анна глянула на небо и пошла за косынкой. Открыла шифоньер, увидела рубашку, ту самую рубашку, которую купила для Алексея. «Дура я дура. Нужна ему эта рубашка». Анна завернула рубашку в бумагу, вышла из дома, посмотрела, некуда бросить. На глаза попал мотоцикл. Она сунула рубашку в сумку, где хранились ключи. «Завтра дорогой где-нибудь выброшу».
Анна пересекла село, поднялась на взгорье и очутилась напротив дома Ивана Ивановича. С безотчетной грустью посмотрела она на окна. Несколько лет прожила Анна в этом доме. А вот вспомнить нечего — ни хорошего, ни плохого. Точно выбросила эти годы. Неужели судьба опять приведет ее сюда?
К дому подъехал Иван Иванович, вышел из машины и увидел Анну.
— Добрый день.
— Здравствуй, Ваня.
— Как подлечилась?
— Работаю уже.
— Зайдем ко мне.
— Можно зайти.
Иван Иванович готовил ужин, а Анна ходила по дому. Здесь было две комнаты и кухня. На подоконниках стояли полуувядшие цветы, висели посеревшие шторы, пол давно не мыт. Выглянула в окно: грядки на огороде заросли лебедой и крапивой. Да, чувствовалось, что в доме нет женщины.
— Проходи за стол, — позвал Иван Иванович.
На столе неумело, по-мужски, крупными ломтями нарезано сало, колбаса. Рыбные консервы стояли в банках. Иван Иванович принес бутылку водки и наполнил две рюмки.
— Я не буду, — отодвинула рюмку Анна.
— Как хочешь.
Иван Иванович выпил, закусил. Анна поддела на вилку кусочек колбасы.
— Говорят, водочкой ты начал баловаться. — Анна кивнула на бутылку.
— А что мне, холостяку, делать? Деньжонки есть. Возвращайся, капли в рот не возьму. — Иван Иванович испытующе посмотрел на Анну.
— А если я подумаю?
— Уж больно долго думаешь.
— Нет, я серьезно…
Иван Иванович налил еще себе рюмку, выпил, съел пластик колбасы, положил вилку и закурил.
— Оставайся, Анна. А то я скоро волком выть начну.
— Так уж сразу и оставайся. Не торопись, Ваня.
Анна встала.
— Посиди еще, — попросил Иван Иванович.
— Идти надо. Я за коровой пошла.
Иван Иванович ткнул папиросу в тарелку, встал и преградил дорогу Анне.
— К Лешке торопишься?
— У него жена есть.
— Останься, — наступал Иван Иванович.
— Не дури, Ваня. Пусти.
Анна рукой хотела посторонить Ивана Ивановича. Он схватил ее поперек тела и понес к кровати.
— Да ты в своем уме? — отбивалась Анна.
Иван Иванович бросил ее на кровать.
— Я закричу.
— Кричи, все равно никто не услышит.
Иван Иванович рванул платье — оно с треском разорвалось по шву.
— Да ты что делаешь?
Анна попыталась встать. Иван Иванович давнул ей грудь. У Анны от боли потемнело в глазах, перехватило дыхание. Она на миг ослабла, а потом с силой двинула рукой. Удар локтя пришелся Ивану Ивановичу под солнечное сплетение. Он выпустил Анну. Не помня себя, она выбежала на улицу и кинулась к селу. Рыдания душили. А с неба сыпал дождь, смешивался со слезами и крупными каплями скатывался за воротник разорванного платья.