наскочишь.
— Да я же, поди, на Ононе выросла.
— Тогда собирайся.
Потом они сидели под утесом пониже Белого камня. Робкая летняя ночь дышала свежестью. В скалах плакали турпаны: «Ко-а-а, ко-а-а». О валуны с шумом разбивались волны, и на берег прохладной росой падали мелкие брызги. В протоке глухо стонала выпь. Где-то совсем рядом время от времени подавал тоненький голосок кулик-перевозчик: «Пи-пи, пи-пи». Вдруг откуда-то появились летучие мыши, заметались над головами.
— Кыш, кыш, — замахала руками Анна и прижалась к Алексею. От близости Анны Алексею стало не по себе.
— Аннушка, знаешь что…
— Что?
Анна повернулась к нему. Алексей видел ее глаза: они были темные с блеском; видел ее губы: полные, сочные. Алексей еще не представлял всей огненной сладости прикосновения женских губ и удержался, не обнял Анну.
— Давай, Аннушка, поженимся.
— Как же так, Алеша, сразу-то? — разочарованно протянула Анна.
— А что мудрить-то? — немного осмелел Алексей.
— Ты мне хоть одно ласковое слово скажи.
— А что эти слова говорить-то, и так все ясно.
— Что ясно-то?
— Люблю я тебя.
— А я тебя? Ты бы хоть спросил.
— Так я вот и спрашиваю.
— Для такого раза ты бы хоть обнял меня.
Алексей что-то невнятное пролепетал и поспешно отодвинулся от Анны. Она весело засмеялась.
— Ты хоть не убегай, Алеша. А то я одна-то боюсь здесь.
После этой ночи Алексей стал самым счастливым человеком в мире. Но судьба оказалась скупой на радость: вскоре он уходил в армию. «Алеша, милый, я буду ждать тебя», — со слезами на глазах шептала на прощанье Анна. И… не дождалась: вышла замуж за Ванюшку Дорохова.
Вернулся Алексей из армии, горькую обиду принес в душе. Презирать бы ему Анну, но посмотрела она, и он забыл все, ходил по земле, точно дурман-травой опоенный.
А потом… Невесело такое вспоминать. Вот и женился только потому, чтобы подвести черту под своей горькой любовью.
«Интересно, какой теперь стала Анна? — подумал Алексей. — Хоть бы уехала куда. Боишься встретиться? Чудак. Отцвела твоя юность. Верно, в душе все еще теплятся воспоминания, так и упавшее дерево не сразу умирает».
Из купе выбежала Иринка. Была она сухонькая, светловолосая, подвижная, по носу густо рассыпаны веснушки.
— Папа, а скоро мы в Озерки приедем? — Голос у Иринки звонкий.
— Не в Озерки, а в село Озерное. — Алексей погладил Иринку по голове.
— Хорошо, — согласилась она. — Пусть будет Озерное.
— Сейчас приедем в Читу, большой город, там переночуем в гостинице, а завтра утром поедем на автобусе в Озерное.
— А ты мне щенка купишь?
— Куплю. И еще петуха. Он тебя будет по утрам будить, чтобы ты не просыпала в садик.