— Ехать-то я что-то побаиваюсь.
— Надо.
— А кого же еще из доярок взять.
— Возьмите одну из молодых и неплохо бы еще Тамару, жену Анания. Женщина она боевая, грамотная. Я думаю, ее надо и старшей дояркой назначить.
— В старшие она подойдет. Только поедет ли. Ребятишки.
— Уговорим. А с ребятишками мать повозится. Подбирай доярок и в следующий понедельник выезжайте. С зоотехником посоветуйся, на что особое внимание обратить. А сейчас приглашай доярок к речке на полянку. У комиссара к вам дело.
После разговора с доярками Алексей завез Аюшу Базароновича в село, а сам поехал на строительство овцеводческого комплекса. По пути заехал на кладбище, оно находилось за Дворцом культуры на небольшом холме. Алексей прошел к могиле матери. Она была обнесена железной оградкой. Алексей покрасил ее в первый же весенний день. Вместо памятника стоял кусок рельса, к нему был приварен штурвал от комбайна, над ним алела звездочка.
Алексей положил на могилку три алые саранки, он их сорвал еще по дороге, и присел на скамеечку. В этот день погибла его мать. Алексей попытался представить ее лицо, но оно было где-то далеко, точно не в резкости, забыл он и голос ее. Ему почему-то вспомнился один случай. Пошли они как-то осенью в лес за брусникой. Взяли с собой собачонку, старенькое отцовское одноствольное ружье, мать хорошо стреляла.
Собирают ягоду. Невдалеке собачонка залаяла. Алексей взял ружье и побежал посмотреть, на кого она лает. Вышел из-за кустов, на лиственнице низенько глухарка сидит, да большая. Выстрелил — упала глухарка. Пришел к матери, она погладила его по голове: «Но вот-у меня еще один кормилец вырос».
Теперь Алексей вспомнил голос матери. Он чем-то напоминал голос Анны, только чуть звонче был. «Анна… Даже: здесь без тебя не могу». Алексей услышал шаги. Оглянулся. К могиле подходила Елена Николаевна. Она была в темном платье, в темном платке. В руках держала два полевых цветка.
— Здравствуй, Петрович.
Алексей встал.
— Здравствуйте, Елена Николаевна.
— Вот к матери твоей пришла. Подружками были.
Елена Николаевна положила цветы на могилку и села.
— Росли мы вместе. Сюда на луга за цветами бегали. Веселая она была, проказница, будто торопилась жить.
— Как они с отцом-то жили? Я ведь не помню, еще маленьким был.
— Отец-то твой с характером был. Что скажет, как топором отрубит. Да любила она его, души в нем не чаяла. Теперь бы за тебя радовалась.
— Радости-то от моей жизни ей, пожалуй, маловато бы было.
Елена Николаевна не ответила. Алексей продолжал:
— У могилы вас, как мать, прошу, не таите на меня зла.