— Да что тетушка Долгор. Он что-то все утро за коровой гонялся.
Раскатистый смех вихрем крутнулся по палисаднику.
— Чтоб она околела, эта корова, — зло сплюнул Пронька. — Не будь я Пронька, если не сварю из нее бухлер. Травы кругом хоть подавись, а она штаны мои сжевала.
— А ты что, их на рога ей вешал?
— Какие там рога, — крутил рыжей головой Пронька. — Под кем лед трещит, подо мной ломается. Погасили вечером в общежитии свет. Все храпят, а я хоть глаза сшивай. В голову лезет всякая чертовщина. Душно, дышать нечем. Днем я под навесом верстак присмотрел. Перенес туда постель. Улегся. Штаны на гвоздик повесил. Сон меня враз сморил, как младенца.
Утром проснулся. Закурил. Смотрю, а штанов нет. Думал, во сне мне это снится. Опять же не сплю. И гвоздь вот он из доски торчит. Тут я подхватился, туда-сюда. Бегу за поварню. За ней корова стоит и жует мои штаны. От удовольствия, проклятая, даже глаза закрыла. Я хвать за штаны, а от них только опушка да ремень остались. Вот я и облачился так, не голешом же уборку начинать.
— Смотри, Пронька, как бы тебе в другой раз корова бабью радость не отжевала. Как потом домой явишься? Жена за такую халатность и на порог не пустит.
Девчата смущенно отвернулись, парни гоготали на всю степь.
— Ох, Ананий, и как тебя, только такого срамника, земля держит, — качала головой тетушка Долгор.
Пришли Аюша Базаронович, Анна, Дарима и Елена Николаевна. Дарима с Анной прошли к механизаторам, а Аюша Базаронович с Еленой Николаевной остановились под флагштоком.
— Товарищи, прежде всего разрешите мне поздравить вас с началом хлебоуборки, — начал Аюша Базаронович. — Для всего нашего народа это событие большое. От того, сколько мы засыплем зерна в амбар, зависит благосостояние всей страны. Как видите, сегодня мы не просто выезжаем в поле, а начинаем решать большое государственное дело. И об этом должны помнить все каждую минуту.
Вчера нас приглашали в райком партии. В некоторых районах засуха, хлеб не уродился. Но область должна выполнить план по сдаче зерна государству. Поэтому наша задача — собрать каждый колосок, каждое зернышко. Это задание партии. И я уверен, что вы это задание выполните с честью.
А теперь слово нашему прославленному хлеборобу Елене Николаевне Огневой.
— Я вот смотрю на наших девушек и войну вспоминаю. Мы вот здесь так же собирались перед уборкой, русские бабы и бурятки. Было у нас одно горе, погибшие мужья, и одно стремление — выстоять и победить. И мы победили, потому что одной семьей жили.
Некоторые сейчас, поди, думают, что это старуха в воспоминания пустилась. Я это к тому сказала, истинная-то сила людей в беде проявляется. И слава богу, эта беда-то быльем зарастает. Дорог был хлеб в войну. Но цена на него и сейчас не упала. Наш хлебушек золотом называют. Только без хлеба-то и золото тускнеет, ни к чему оно тогда. Вот и получается, выше хлеба-то ничего нет. Среди вас дочь моя стоит. Так вот ей мой материнский наказ: уж если назвалась хлеборобом, так дорожи этим званием. А честь хлебороба — какой урожай вырастила, как поле убрала. И чтобы мне не пришлось краснеть за тебя, дочка, и за вас всех тоже. Большой дороги вам всем. Я думаю, придет время, и ваши имена будут знать так же, как имена ваших отцов и матерей.