— Срочно?
— Да.
Дорогой Алексей несколько раз выходил из машины подышать. С трудом он поднялся и на второй этаж. В райкоме почти никого не было: все разъехались по колхозам. Поэтому был слышен стук машинки, телефонные звонки, но на них никто не отвечал.
Алексей зашел в кабинет Корольковой. Она читала газету, отложила ее и с любопытством посмотрела на бинты. А он кивнул ей и устало опустился на стул. Перед глазами Алексея все еще плясало пламя, колыхалось поле с пшеницей.
— Где это вас так угораздило? — сухим голосом спросила Королькова. — Не на семейном ли фронте?
— Что? — не понял Алексей.
— Что так перебинтовались?
— А-а-а, — дошло до сознания Алексея. — Да так, случайность. Я вас слушаю.
— Письмо от вашей жены поступило. Жалуется. Прочитайте, — Королькова подвинула на край стола несколько исписанных тетрадных листов.
— Что читать, я так знаю, что она может написать.
— А я вам кое-что все-таки прочитаю. — Королькова взяла листки. — Вот слушайте… «Алексей таскается с Анной Огневой. На виду у всего села распутничает. И будто никто не видит…»
Королькова пристально посмотрела на Алексея.
Алексей не любил эту недалекую женщину с двумя железными зубами впереди, видимо случайно попавшую в райком.
— Что вы скажете на это? — спросила Королькова.
— Антонина Петровна, вы когда-нибудь видели, как горит хлеб? У нас во время войны молнией зажгло одну полосу. Не верите, зерна трещали так, точно маленькие снаряды взрывались. Зерна рвутся, а женщины плачут. Я этот треск и плач до сих пор слышу.
— Вы пьяны, Отрогов? Как вам не стыдно? В такое-то время…
Алексей потрогал пересохшее горло.
— Стакан бы вина сейчас не худо было.
— Вы тут не разыгрывайте из себя Ваньку. Берите ручку и пишите объяснение.
— Писать я ничего не буду.
— Это почему? Жена клевещет на вас?
— Нет, она до этого не опустится. В ее глазах, видимо, все так. Только вам не понять ничего.
— Чего не понять? Разврата?
Алексей встал, в упор посмотрел на Королькову.
— Вы торопитесь, Антонина Петровна.
— На бюро райкома разберемся, кто торопится партбилет потерять.
— С этого и надо было начинать. До свидания.
В кабинет вошел Шемелин. Был он в сапогах, в дорожном плаще. Увидел напряженные лица, спросил:
— Что у вас тут произошло?
— Отрогов характер свой демонстрирует.
Шемелин шагнул к Алексею, кивнул на бинты.
— Ожоги сильные?
— Да нет.
— Спасибо тебе за хлеб, Алеша. — Шемелин обнял Алексея. — А теперь отправляйся домой, в постель. Завтра утром направлю врачей из районной больницы.
Алексей вышел. Шемелин сел, размял папиросу а посмотрел на Королькову.