Мой вопрос был бестактным, но актуальным. Мне было важно знать все, о чём думает женщина, когда её муж в тюрьме. Венера ответила не задумываясь:
- Да, Антон, у меня были предложения от мужчин, не скрою. И я не раз думала, что если бы ушла от мужа к кому-то из них, то и сама не попала бы в тюрьму. С работой было очень трудно, я пробовала то тут, то там, но у меня трое детей, а помощи ждать было неоткуда. Но я не оправдываюсь, получила своё заслуженно. А встречаться с другими мужчинами я не хотела лишь по одной причине – я люблю своего мужа. Люблю, и ничего не могу с этим поделать, а потому решила ждать.
Руслан после этих слов ещё больше помрачнел.
- Мда, Венера, не все такие как вы, а жаль.
- Поверь мне, Руслан, как женщине. Если жена действительно любит, она дождётся. А если не любит, то и на хрен такая нужна?
Я смотрел в потемневшее небо, вдыхал прохладный воздух и повторял про себя: «Если любит – дождётся, а не любит – так и не нужна».
- Всё верно, - сказал я, - но есть, Венера, один нюанс. Ведь и мы своих жён любим безумно.
- А вот это тяжело, - согласилась она, - но у вас, мальчики, всё будет хорошо. Поверьте мне.
Я посмотрел на неё, и мне очень хотелось ей верить.
К нам подошли конвоиры:
- Судари и сударыня, ваша карета подана.
Чудно и необычно, но в настроение. Приехали мы к полуночи. Откровенные беседы нас сблизили, и попрощались мы тепло.
Уже в камере, засыпая, я вспомнил пророчество Венеры: "Если любит - дождётся..."
13. 05. 2011 - Знаки в пятницу 13-го
Бывает, сойдутся какие-то мелкие события в одном месте и времени, и ты понимаешь, что это не случайность и не совпадение — это знак. Что-то должно произойти.
Сегодня я собрался быстро. Из всей еды: яблоко, конфета и пачка галет из сухпайка. В суде не до еды.
Перед отправкой меня обследовал местный врач. Когда конвоиры автозаков видят мой фингал, они требуют документы, подтверждающие, что таким меня и взяли. Эдакий акт приёма-передачи бракованного товара.
Автозак на этот раз попался старинный, смахивал на автобус Жеглова и Шарапова. Из соседей был какой-то бородач. В Мосгорсуде нас с ним скрепили одними наручниками и отвели в подвалы камер ожидания. Плотно сбитый сорокалетний мужчина с аккуратной бородкой держал подмышкой чёрную кожаную папку и для этих мест выглядел очень респектабельно Рассадили нас по разным каморкам.
Как обычно я принялся читать исписанные дверь и стены. На них пишут что-то типа: «Вася Обломов, 6 лет строгого, ст. 222, ст. 161 ч.» или «судья Мокрухина — сука продажная!». Читаешь чужие сроки, примеряешь к себе, ёжишься. Однако сегодня на стене я увидел две огромные молнии. Это был первый знак.