«Берег дальный». Из зарубежной Пушкинианы (Букалов) - страница 151

Таким образом, можно полагать, что за строкою пушкинской записи стоит не только его знакомство с планами одного из самых фантастических предприятий Петра I, но и целый круг новейших сведений поэта о «жемчужине южных морей» – африканском острове Мадагаскаре.

И снова тема: Петр и Африка, раз возникнув в романе о царском арапе, пробивается на страницы пушкинских рукописей:

Для неба дальнего, для отдаленных стран
Оставим берега Европы обветшалой;
Ищу стихий других, земли жилец усталый;
Приветствую тебя, свободный Океан… (II, 290)

«Не владетель я сераля»

Где, в гаремах наслаждаясь,
Дни проводит мусульман (III, 33)
А.С. Пушкин. «Талисман»

Как мы уже убедились, вся необыкновенная биография прадеда занимала воображение поэта, служила источником вдохновения, толчком к полету творческой фантазии и в то же время стимулом к поистине кропотливой исследовательской работе, направленной на познание конкретных исторических реалий, связанных с Ганнибалом.

Один эпизод из жизни предка – самый, пожалуй, романтичный и одновременно практически почти не подтвержденный (до наших дней!) никакими документами – история пребывания Ибрагима, юного абиссинского невольника-«аманата», в константинопольском серале, в течение года и трех месяцев. Пушкин записал в автобиографических заметках: «Русский посланник в Константинополе как-то достал его из сераля, где содержался он аманатом, и отослал его Петру Первому вместе с двумя другими арапчатами…» (XII, 312)[492]. Эпизод этот был известен Пушкину из семейных преданий и вызвал у впечатлительного Пушкина огромный интерес (в его произведениях слово «гарем» встречается сорок один раз!).

Художественный мир пушкинской поэмы «Бахчисарайский фонтан» досконально изучен не одним поколением литературоведов. Но мы полагаем возможным высказать дополнительное предположение о причинах обращения Пушкина к легенде о хане Гирее. Нельзя не принимать во внимание и его острый интерес к таинственному и пленительному для европейца миру сераля – арене восточных страстей и драматических коллизий, в котором когда-то (в самом начале XVIII века) довелось побывать (и быть похищенным из него!) будущему Арапу Петра Великого. Пушкин писал: «Бахчисарайский фонтан в рукописи назван был Гаремом…» (подчеркнуто Пушкиным). Время действия «Бахчисарайского фонтана» нигде не указано. Как отметил Б.В.Томашевский, «хронологическая неопределенность эпохи простирается от XV до XVIII в.».

Ассоциации с историей Ганнибала возникают не только в картинах сераля, но и в описании судьбы одной из главных героинь поэмы – Заремы. Еще маленькой девочкой ее увозят из христианской Грузии, и она попадает в мусульманский Крым. «Родилась я не здесь, далеко…» Зарема только смутно помнит «другой закон, другие нравы».