— Правильно. Это моя подруга по Академии, тоже маг Жизни. Она вдова и дама совершенно бесцеремонная и при других обстоятельствах я тебя к ней не пустила бы. Но сейчас я боюсь доверять непроверенным людям, а Ветка все же баба честная.
— Ты меня просто запугала, — попытался иронизировать над ситуацией Сергей. — Можно подумать, что я не в столичный мегаполис Империи еду, а в насквозь мафиозный город Чикаго.
— Что за Чикаго? Никогда о нем не слышала…
— А ты знаешь, что за Великим океаном есть еще земли и обширные? Вижу, что не знаешь. А вот на наши острова некоторые сведения о тех землях дошли. Живут там почти одни бандиты, воюют друг с другом, а также понужают в хвост и гриву чернокожих варваров. Тоже про таких не слышала? Значит большие географические открытия для вас еще впереди…
— Наши корабли не способны плавать через этот жутко большой и внезапно бушующий океан, — информировала графиня Белевская.
— Вероятно, в вашем обществе повымирали подлинные авантюристы и вообще люди любопытные. Таких величиной океана не испугаешь, а для преодоления штормов можно придумать новые, почти непотопляемые корабли — например, подводные. Представляешь, на море беснуется шторм, а на глубине всего пятьдесят-сто метров всегда стоит тишь: плыви себе спокойно и только на экраны эхолота и сонара посматривай.
— Бог мой, Серж, ты меня не перестаешь удивлять! Нет, я просто обязана познакомить тебя со своей бабушкой.
— В смысле фактической правительницей Империи?
— Да, да. В общем, не вздумай пропасть по дороге в столицу: мы обе тебе тогда уши оборвем.
— Вот и верь после этого в женскую любовь: то ковриком расстилалась и умоляла сделать что-нибудь этакое, а теперь грозится изувечить…
— Молчи, дурак, не зли меня! Ну, пойдем, поселю тебя в гостиницу и поплачу напоследок у тебя на груди — хоть ты и не способен, кажется, на сентиментальные чувства…
Глава десятая, в которой провинциал попадает в силки бесцеремонной столичной баронессы
После длинной-длинной поездки в поезде почти через всю Империю Серж де Берс решил, что он должен как минимум сутки приходить в себя — прежде чем идти к бесцеремонной аристократке. Поэтому стал обходить столичные гостиницы в поисках адекватного жилья на одну ночь. Через пару часов он обозлился (мест почти нигде не было, а там где были, портье заламывали возмутительные цены) и перевел поиски в менее фешенебельные районы. Здесь выбор вроде бы был, но осмотр номеров разбудил чистоплюйскую натуру бывшего аманта графини, которого стало передергивать от зрелища внезапно выбежавшего таракана или дремлющего под надорванными обоями клопа. В итоге во второй половине дня вместо умотанного дорогой небритого доходяги на Крымскую набережную в дом 12 явился подтянутый и решительный кавалер, который резко крутнул звонок квартиры баронессы Вольской. Дверь открыл высокий сухощавый камердинер в ливрее кремового цвета и требовательно уставился на посетителя.