— Я тебе его сделаю. Но только не на Сержа де Берса (это имя императрица знает и может дать приказ пограничникам такового кавалера изловить), а на то, которое ты скажешь.
— Тогда оформи на Сергея Берсенева, тоже кавалера: все равно за француза я не сойду с моим акцентом и запинками в языке. И выпиши подорожную с целью поездки: по делам наследства.
— Ты и наследство там собрался получить? — шутливо воскликнула дева. — Не дай бог еще и женишься на какой-нибудь графине, только французской?
— Графинь в Франконии за кавалеров подавно не отдают, — успокоил ее амант.
— Я даже твоей свадьбы с мещанкой не переживу: желчью изойду!
— Вообще это придурь: зацикливаться на одном мужчине, — поддразнивая, сказал Сергей. — Я устроен точно так же, что и другие молодцы. Только чуть пошустрее их, что ли…
— У людей благородных эта «придурь» называется любовью. Ты об этом прекрасно знаешь, только зачем-то фиглярничаешь.
— Счастливая любовь должна завершаться браком и производством детей. Все прочие разновидности любви — несчастливые и непродуктивные. Не нужны они вам, графинюшка.
— Поздно меня отговаривать, Сереженька. Сердцу не прикажешь, к его прихотям можно только подстраиваться… Обедать (в четыре часа) решили в ресторане «Балчуг», славящемся своими рыбными блюдами, а также оркестром народных инструментов.
Оркестр сначала изображал фон, но спустя час стал играть «с чувством», завлекая посетителей (коих было предостаточно, и не только мещан, но и дворян) то в плясы, а то вальсовые танцы. В одном из вальсов кавалер и графиня даже приняли участие, после чего Сергей сказал:
— Хочешь послушать совершенно новую музыку, а заодно посмотреть на новомодные танцы?
— Конечно, хочу, — просияла Светозара.
— Тогда едем обратно в Академию: там через час на арене состоится концерт студенческого оркестра. Удивление как минимум будет тебе обеспечено. Когда их небольшая группка (пара плюс три бодигарда) пробиралась в заранее бронированную Сергеем ложу, с ним поздоровалось не менее двух десятков человек, в том числе Элен и Тинна. (Обе, конечно, зыркнули на его спутницу, но Белевская была под магической личиной — как и в ресторане — и они ее не опознали).
— Ого! — удивилась графиня. — Да ты за неделю стал популярной личностью в Академии, причем, в основном, у девушек!
— Немудрено, — парировал кавалер. — Именно им я и преподаю фехтование.
— И Элен д, Арман, магине Воздуха? Я ведь помню ее, прошло всего два года после моего выпуска.
— Ну, это знакомство случайное. Графиня хотела было сказать еще что-то язвительное, но тут на сцену вышла пятерка музыкантов, и раздался голос Бориса, усиленный магически: