Сергея он неоднократно уверял, что женится снова, причем обязательно на молодухе лет до двадцати пяти. Одержим этой идеей, Владимир ежегодно пытался охмурить ту или иную из многочисленных студенток, приезжавших на производственную практику. Он был настойчив до настырности и ему, как правило, удавалось с ними переспать или даже завести роман на целый сезон. Но приходила осень, а с ней пора возвращаться в цивилизацию — ему в М-ск, а им в свои уютные студенческие городки, где все летние страсти-мордасти воспринимались вскоре как киношное приключение. Если, конечно, удавалось избежать беременности…
Лет через пять после развода случилась трагедия: его бывшая жена, будучи с детьми в Крыму, скоропостижно умерла от кровоизлияния в мозг. Получив от тещи телеграмму, Гнедич, заняв где можно денег, примчался самолетом, организовал похороны, заверил тещу в своей преданности отцовскому долгу и, вернувшись с детьми в М-ск, поселился в прежней квартире. Отцом он был строгим и последовательно приучал дочек к ведению домашнего хозяйства, — хотя большинство хлопот доставалось, конечно, ему. К началу очередного полевого сезона он отвозил детей к бабушке, а осенью забирал обратно. Поиски жены он, тем не менее продолжал, все тем же способом. Как ни странно, спустя три года ему это удалось. По поговорке: не было бы счастья, да несчастье помогло.
В то лето его подопечной оказалась Ирина: улыбчивая, но и вдумчивая не по годам девушка, ответственно выполнявшая любую порученную ей работу. Сексуальную атаку сорокалетнего геолога она восприняла как должное, но решительно ее пресекла, проинформировав, что у нее есть парень и осенью они должны пожениться. Владимир ей поверил и откровенные посягательства прекратил, хотя эротичность ее образа в его восприятии даже усилилась. Она, чувствуя его постоянно сдерживаемое влечение, держалась настороже.
Постепенно в ежедневных делах Ирина стала неоценимой помощницей Владимиру, взяв в свои руки все рутинные оформительские работы и под свой контроль — хозяйственно-бытовые дела полевого геологического лагеря. Он взирал на ее неугомонную деятельность с обычной невозмутимостью, но как-то сказал:
— Мне бы хотелось, чтобы ты была рядом со мной всегда.
На что она, улыбнувшись, промолчала (уже поняв его нелюбовь к сантиментам), но что-то в ней, видимо, затеплилось. И однажды, уже в конце сезона, во время одного из редких праздничных вечеров с выпивкой (отмечали чей-то день рождения), захмелевшая Ирина с неожиданной страстью ответила на очередное домогание своего шефа.