— Я с Вами согласен, но выделю слово «постепенно». В условиях войны на смену убитым и раненым кадровым солдатам будут прибывать маршевые роты из призывников и обучены они будут не постепенно, а поспешно. Такие солдаты будут сомневаться в разумности приказов офицеров и отступать по своему хотению. Они же при случае легко повернут штыки против своих начальников и руководящих этими начальниками политиков. Самое же главное заключается в другом…
— Что еще нам грозит? — чуть насмешливо спросил Кински.
— В случае поражения в войне (а оно на 75 % неизбежно) Германия останется на месте и сможет восстановить свою промышленную мощь. Зато Австро-Венгрия рассыплется на составные части, каждая из которых станет легкой добычей сильных соседей. Австрия, скорее всего, войдет в состав Германии, Польша и Галиция окончательно растворятся в России, Венгрию может поглотить Румыния, а хорваты и словенцы, само собой, войдут в состав Сербии. Что касается Богемии, то она будет трепыхаться между Россией и Германией. Мне почему-то не нравится эта картина и я очень Вас прошу: убедите эрцгерцога выйти из самоубийственного союза с Германией…
Глава шестнадцатая. Делу время, потехе…
После возвращения в Млада Болеслав жизнь Максима Городецкого вернулась в накатанную колею: переводы статей, формулировки новых достижений мирового автопрома, спонтанные подсказки инженерам компании по конструкциям автомобилей (в том числе грузовых), беседы по вечерам с Клементом… Иногда он вспоминал вдохновенное лицо Агаты Ауэршперг, и какая-то незримая длань мягко сжимала его сердце. Вдруг он встрепенулся: — «Что ж я сижу без дела? Обещал ведь ей полеты по небу на парашюте. Значит, надо его сшить! В парапланном варианте, разумеется».
Тотчас он сел за стол и стал рисовать конструкцию параплана, потом высчитывать его параметры и снова рисовать. В том же Крыму ему приходилось на нем летать, раскладывать и укладывать, так что четкие представления у него были. На другой день Макс заказал в магазине «Ткани» рулон белого шелка (с доставкой из Праги) и шелковые шнуры для строп, а в цехах завода выпросил одноцилиндровый моторчик с бензиновым баком и двухлопастной самолетный винт (Лаурин экспериментировал уже и с самолетами), которые смонтировал на самодельной бамбуковой раме, пристегиваемой к спине — вот тебе устройство для раздува парашюта и движитель для полета. Через полмесяца в его распоряжении оказались обычный параплан с площадью крыла 3х7 м и более обширный, рассчитанный на тандем. После чего начались пробные полеты…