– Вы не замёрзнете? – девушка мило улыбнулась.
– Не беспокойтесь, не замёрзну, – Алексей красивым движением поправил пальто, дёрнув плечами. – Вас что-то привело в смятение?
Девушка кивнула головой на остальных гостей мужского пола, облачающихся в тяжёлые шубы, в которых, кажется, можно было закопать себя в снег на сажень.
– Я не переношу шуб, – офицер холодно, но приветливо улыбнулся. – Прозвучит глупо, но я жалею пушнину.
– В вашем пальто тоже есть мех, Алексей Иванович, – девушка усмехнулась.
– Однако его гораздо меньше, чем в полушубке вашего папеньки, Анна Михайловна, – он подмигнул девушке и вышел на улицу.
Сейчас карета трясла его меховое пальто и пышные розовые гортензии, перевязанные бархатной белой лентой на другой конец Петербурга. Отец всегда учил Алексея, что при выборе цветов необычайно важны две вещи: цвет и возраст.
– Взрослой madame решительно всё равно, какие цветы ей преподнесёт молодой кавалер. Ей не так важен их цвет, сколько цвет твоего мундира. Но если твоей даме сердца едва за шестнадцать, никаких иных цветов, кроме нежнейших розовых и белых, её дом и родители не потерпят.
– Ты дарил маме цветы? – маленький Лёша грустно посмотрел на отца.
– Сейчас я дарю ей их гораздо чаще, чем раньше, сынок. Не повторяй отцовских ошибок, чтобы жалеть не пришлось, как мне…
Уже в настоящем Алексей помрачнел, хотя и раньше не был особо весел. Не то привычная для всего города серая тоска, не то собственная неожиданно напавшая хандра вызвали в нём сомнения: стоило ли вообще выбираться из гостиницы?
Имение, к которому привёз его кучер, было немногим больше того, где офицер был удостоен чести познакомиться с Анной. Видно, богачей в Петербурге гораздо больше, чем можно было предположить. Вытянувшееся в три этажа, будто нарисованное светлой пастелью широкое имение едва было различимо за густым туманом и метелью.
– Господин Ростовцев? – низенький коренастый дворецкий бесстрашно вышел из входных дверей.
Алексей последовал за ним, щуря глаза от снега. Внутри горели свечи, радушно звенели тарелки, и хозяева, казалось, не замечали своего гостя, спускаясь по широкой лестнице.
Офицер громко кашлянул.
– Алексей Иванович, проходите! – граф поспешил к Алексею с рукопожатием. – Вы так пунктуальны, не то что эти солдатские мальчишки. Милая, где Аня?
– Наверное, опять рисует. Вы можете попробовать её отыскать, но вряд ли у вас получится. Аня если в себя уходит, до неё не докричаться.
Алексей поцеловал графине руку и позволил дворецкому снять со своих плеч пальто. Он скептически окинул взглядом лестницы и кивнул хозяевам. Второй этаж оказался гораздо темнее первого, и длинный коридор показался офицеру чуть не бесконечным. Из одной из приоткрытых дверей слышался тихий нежный щебет, малиновым сиропом разливающийся по ушам Алексея. Он не посмел заглянуть, но тихонько постучал по дереву двери.