Она нежно улыбалась.
– Как вы познакомились? Рядом жили или…
– Служба свела. Он на три года младше меня, я задержался в делах после смерти отца и начал службу позднее обыденного.
Алексей сам с упоением стал вспоминать тот самый день восемь лет назад, когда он и Василий впервые столкнулись друг с другом. Это был жаркий июль Кавказа, пахнущий деревом и виноградом, влажным воздухом и порохом.
– Ростовцев!
Алексей обернулся на зов подполковника. Тот вёл за собой коротко стрижённого юнца в новенькой форме.
– Что за воробушек? – Алексей улыбнулся несуразному новичку, тот был совсем ещё мальчишка.
– Василий Ильин. Ты ему покажи, что и как, я потом вернусь.
– Та точно, подполковник Светлов, – граф отдал честь.
Мужчина развернулся и ушёл обратно. Алексей прищурил глаза от неприлично сильного ветра и посмотрел на вверенного ему юношу: тот закрыл один глаз и улыбнулся.
– Spatzen.
– Что? – граф вопросительно поднял бровь.
– Воробушек, – Василий пожал плечами. – Spatzen – это воробушек. Вы меня так назвали.
– Тебе сколько лет-то?
– Восемнадцатый пошёл, а что?
– Какой же я тебе «вы»? – Алексей широко улыбнулся. – Немногим младше меня будешь. Алексей.
– Василий, – он кивнул.
– А ты откуда немецкий знаешь?
– У меня дед немец, – его уши немного покраснели. – Я всё детство с ним провёл, вот и выучился. Он очень добрый человек, многому научил меня, не только немецкому.
Василий болтал без умолку, забывая на середине рассказа, о чём он и заводил беседу, и вызывая тем самым у Алексея нескрываемый восторг. Тот удивительно попал в суть нового сослуживца, бывшего настоящим воробушком: ловким, шустрым, постоянно восторженным и радостным. Он постоянно улыбался, звонко смеялся и источал такое жизнелюбие, какое тяжело представить в человеке, а уж тем более – у юноши на военной службе. Когда служба была окончена, Алексей и Василий вместе вернулись в Москву и окунулись в мир яркой и настоящей молодости, полной красивой музыки, театра, ресторанов и цветущих садов, в которых граф лишь теперь начал замечать особенную красоту и ароматность.
– Какая прелесть, – Анна улыбнулась рассказу. – Но вы совершенно не похожи на вид, как же вы до сих пор так близки.
– Мы многому научили друг друга. Я его – тому, что жизнь не так проста и дружелюбна, что она не спросит твоего позволения, когда решит толкнуть лицом в пучину, как меня в шестнадцать лет. После – ругаться с кучерами, чтобы не набивали себе цену, аккуратно пить водку и готовить сахарную вишню.
– Очень полезные навыки, особенно последний, – девушка искренне рассмеялась. – А он чему научил тебя?