Будут подниматься вопросы в правительстве его собственной страны, в частности, некоторые его члены наверняка заявят, что закрытые границы не помогают стране оставаться невидимкой на мировой политической арене, что мир движется вперед, и если они не будут иметь с ним контакта, то он будет двигаться дальше без них.
Ему было наплевать на мир. Он заботился только о своей стране и своих подданных. И, поскольку в королевстве установился мир и порядок, жители его благоденствовали, Тарик не видел необходимости менять свою позицию по поводу открытия границ.
Его обет как шейха заключался в том, чтобы защищать свою страну и свой народ, именно это он и собирался сделать.
Особенно после того, как однажды уже потерпел неудачу.
Последняя мысль была коварной, как змея, источающая яд, но Тарик отмахнулся от нее, как делал всегда. Он не потерпит неудачи. Только не сейчас.
Не обращая внимания на замечание Фейсала, Тарик присел рядом с незваной гостьей. Свободная одежда женщины не давала возможности визуально оценить, есть ли при ней оружие, и ему пришлось обыскать ее.
Англичанка была миниатюрной и довольно хрупкой, но под одеждой он нащупал женственные изгибы. Никакого оружия при ней не было.
— Господин, — повторил Фейсал, — вы уверены, что это разумно?
Тарик не стал спрашивать, что он имеет в виду. Он и так это понял. Фейсал был единственным, кто знал о Кэтрин и о том, что наследник из-за этой женщины потерял голову. Учитывая, к чему это привело, старик имеет полное право удостовериться в правильности его решения.
Раздражение Тарика сменилось гневом. Нет, он вырезал Кэтрин из своей души, как хирург вырезает опухоль, и он также избавился от всех эмоций, связанных с ней, включая мягкость и добросердечность.
Фейсалу не было нужды задавать ему вопросы — то, что случилось с Кэтрин, никогда не повторится. Тарик об этом позаботился.
Хотя, возможно, его советник нуждается в напоминании…
— Ты сомневаешься в правильности моего решения, Фейсал? — произнес Тарик, не отрывая взгляда от женщины на песке.
— Нет, господин.
В голосе Фейсала послышался легкий намек на извинение. Слишком слабый.
Тарик хмуро посмотрел на женщину. Учитывая явные сомнения Фейсала, ему придется разобраться с этим самому.
— Я могу приказать стражникам посмотреть, откуда они пришли, — продолжил Фейсал, возможно надеясь успокоить его. — Может быть, мы сможем вернуть их обоих туда, откуда они пришли, и никто ничего не узнает?
Поступить так проще всего.
Но Тарик не мог позволить себе простых решений. Он ввел закон, по которому границы следовало держать закрытыми, и должен соблюдать его.