— А меня не оставят? — глаза парня смотрели доверчиво, но печально.
— Оставят? — переспросила Стефания. — Зачем! Допросят о банде, это правда, а может быть и того не будет… Вот письмо к Федотову.
Стефания попрощалась и остановилась, поджидая Севрунова. А Анна, заскочив на телегу, долго провожала глазами три удаляющиеся фигуры.
— Сегодня маленькое собрание в улусе, — сообщил Пастиков, когда они вышли на опушку леса. — И тебе придется провести его. Забирай Чекулака и Самоху.
— Мне? — Стефания повернула его за плечи и в лицо засмеялась заблестевшими глазами. — Но, Петро, а если у меня провал будет? Ведь, понимаешь, я не могу так подходить, как ты.
— Поправим… Можешь обещать, что мы их поддержим во всем, пусть идут к нам работать.
— А ты куда? Разве не придешь?
— Я посмотрю лес для построек, может быть, и глухаришка к ужину сшибу.
Пастиков закинул на плечо ружье и пошел кромкой тайги. Вправо в лазоревых бликах расстилался луг. Стефания часто наклонялась за поспевшей земляникой, каждый раз откидывала на затылок упрямые вихры волос.
— Молодец! — с восхищением сказал Севрунов вслед Пастикову. — Знаете, это редкий парень со смелыми организаторскими способностями.
— Да. Но его нужно подковать теоретически и технически… Сырость выжать, понимаете.
— А это что же, жена?
— Представьте… Старая любовь, оказывается, и очень удачно. — Стефания заглянула в лицо зверовода и укоризненно покачала головой.
— Что вы? — смутился он.
— Вы почему не бреетесь, Александр Андреевич?
— Нет охоты, устарел, — рассмеялся он.
— Бросьте скромничать… Сколько вам лет?
— Тридцать восемь.
— И опустились… Не я ваша жена… До отвращения ненавижу неряшливость ни у мужчин, ни у женщин.
— Вам нельзя и быть моей женой, — отшучивался зверовод.
— Это почему же? Думаете, что я партийка, так…
— А что же, пожалуй и так…
— Чепуха, Александр Андреевич! Если я найду, что человек наш и настоящий работник, то не буду фыркать, а постараюсь, чтобы и у него был партбилет. Мне кажется, что многие партийцы осуждают и недоброжелательно относятся к таким связям, но я не согласна с подобными взглядами. В чем дело? По-моему, женщины-коммунистки, так же как и мужчины, равноправны, а однако, если ответственный коммунист женится на какой-нибудь «деклассированной» побрякушке, то говорят, что он ее перевоспитает или он не подпадет под ее влияние, а женщина-партийка обязательно обезличится от сожительства с беспартийным и изменит делу коммунизма.
— Да… Но пока бывает еще так… Вы забываете историческую трагедию женщины.
— Нет, я помню, только, знаете, без смелости тоже ухитряются замораживать всякое развитие форм и идей.