Искин явно пытался учиться самостоятельно. Конечно, сейчас это больше напоминало походку пьяного человека, который что-то бормочет в полголоса и неуверенно ставит ногу на асфальт. Он думает, что выпил не так уж и много, и способен идти самостоятельно. Только тело его совсем не согласно с таким мнением. Именно так вел себя и Квазар, случайно открывший для себя безграничный источник информации обо всем на свете. С жадностью неофита он сразу же ринулся в этот поток с головой, пытаясь охватить все и сразу. Греб все, без остановки, не разбирая особенностей попадавшихся тем. Росла куча неструктурированной информации, затрагивающей тысячи и тысячи сфер и вопросов. Информация о вооружении противовоздушных батарей находилась в одной связке с особенностью приготовления блюд мексиканской кухни, сведения о способах медитации — рядом с устройством заштатного спутника связи, алгебраические примеры решения уравнений второго и третьего порядка — в одной куче со сведениями о ценности компостных удобрений. Для человека, даже обладающего гениальными способностями и поистине энциклопедическими знаниями, все это стало бы непосильной ношей, просто раздавило бы, как рыжего таракана. А может и свело бы с ума. ИИ же, обладавшего гигантскими оперативными возможностями к обработке информации, это вызвало лишь небольшой перегруз, который и стал причиной его временной дезактивации.
Только Алексей всего этого не знал. Собственно, откуда ему это все знать? Парень разве был профессором психологии и педагогики? Или специалистом по машинному обучению? Или научником из военной лаборатории, что разрабатывали системы искусственного интеллекта для боевых машин?! Нет, тысячу раз «нет»! Он же был всего лишь недавним курсантом-недоучкой с курсов штурмовых пилотов, призванным на службу после первых катастрофических поражений от чужих. За те несколько месяцев, что он, как и тысячи своих сверстников, провел на лунной орбите в тренировочной базе, его успели обучить лишь самому минимуму. Таких курсантов выжившие в кровавых боях с чужими пилоты с презрительной усмешкой называли птенчики влет-посадки. Пока он мог лишь брести в потемках, почти наощупь, пробираясь куда-то вперед, к едва видимой цели.
— Хрен теперь тебе [Квазар] игру включу. Уснул там что ли после ночи, — с неудовольствием парень стучал перстнем по столу. — Ну и черт с тобой. После разбираться будем, — буркнул он и начал было снимать перстень, но после некоторого раздумья оставил его на пальце. — Не до этого сейчас.
Сегодня он решил пойти в гимназию. Освобождение от посещения учебного заведения, правда, действовало еще около недели. Бельская, когда услышала, что сын собрался на занятия, вообще, подняла крик до небес. Мол, он еще не восстановился после того инцидента в клинике и может случится обострение. Лучше еще несколько дней побыть дома и воздержаться от любых прогулок.