В камине тихо потрескивал догорающий огонь.
– Никаких больше глупостей. – Она швырнула веревку в камин. Никакой больше Хильды.
Молчание мужа – ни слова в свое оправдание – само по себе было признанием.
Амулет загорелся мгновенно. Ярко-желтые языки пламени жадно облизывали перья и бусины. Завитки дыма медленно поднялись к закопченным стропилам. Неохотно высвобождая несбывшиеся желания.
* * *
Маева положила спящую малышку в колыбель, избегая встречаться глазами с мужем. Питер молча смотрел на нее. Ждал, когда она ляжет в постель рядом с ним. Его желание было почти осязаемым, разливалось невидимым маревом в воздухе, тяжело оседало на простыни. Но горькие, злые слова, которые они наговорили друг другу, бились в ее голове, точно зверь в клетке. Отдавались глухим нескончаемым эхом.
Он протянул руку, и Маева отпрянула, ощетинившись.
– Мае, пожалуйста…
Не обращая на него внимания, она вышла из спальни.
– Не уходи от меня. – В его голосе явственно слышалось предупреждение.
Она бросила через плечо:
– Я не ухожу. Я исчезаю.
Она знала, что он не пойдет следом за ней; не бросит дочь без присмотра. Он хорошо ее знал и поэтому понимал, что ей нужно побыть одной.
Мне нужен воздух.
Она схватила свою накидку и вышла на улицу. Ей хотелось в сердцах хлопнуть дверью, но она сдержалась, чтобы не разбудить Лейду. Голова разболелась невыносимо. От холодного воздуха стало легче; небо пахло дождем, луна и звезды прятались за пеленой багровых туч. Маева дошла до сарая, и тут затылок пронзила такая боль, что она споткнулась и чуть не упала.
Дорога до озера вдруг показалась особенно долгой.
Поилка для лошади. Маева схватила пустое ведро и зачерпнула воды из корыта, забрызгав все платье. У нее тряслись руки, но она все же сумела поднести ведро к губам и приникла к нему с такой жадностью, словно не пила много лет. Вода была восхитительно вкусной. Под кожей разлилась приятная прохлада. Маева уронила ведро. Милосердные боги… Мне этого мало. Небо отозвалось грохотом грома. Мольба о дожде как приказ.
Дождь начался с мелкой мороси, мягко ложащейся ей на лицо. Без всяких раздумий Маева сбросила платье и нижнюю рубашку, подставляя все тело льющейся с неба влаге. Но и этого было мало. Она заглянула в поилку: полная наполовину. Что ж, придется довольствоваться тем, что есть. Она забралась в корыто и легла, погрузившись по плечи в ледяную воду. Вновь прогремел гром. Тучи сгустились, дождь хлынул сплошной стеной.
Да, вот так. И еще… еще… В шуме дождя ей слышались голоса сестер. Они ее звали, напоминали о том, от чего она отказалась.