— Конечно ни при чем.
— Me cago en diez на это дерьмо!
— Точно, — согласился я. — Так почему не пропустить нас, чтобы мы посмотрели первыми?
Он глянул на меня, потом на все еще хмурую Дебору — поразительное зрелище, которое, впрочем, прекрасно компенсируется ее формой.
— У меня могут быть неприятности. С работы выгонят.
Я улыбнулся с самым подлинным сочувствием:
— Конечно, ты можешь сам войти внутрь и найти груду отрезанных рук и ног.
— Черт! У меня будут неприятности, потеряю работу, а? Зачем мне это, а?
— А как насчет гражданского долга?
— Да ну, ладно, да? Чё вы мне мозги долбаете? Какое вам дело, если меня выгонят с работы?
Он не то чтобы протянул руку, это было бы слишком благородно с его стороны, но ясно, что Эстебан надеялся на небольшой презент, который мог бы обезопасить его на случай вероятной потери работы. Очень резонно, если иметь в виду, что это все-таки Майами. У меня была только пятидолларовая банкнота, а мне на самом деле хотелось пирожка с чашкой кофе. Поэтому я просто кивнул — с человеческим пониманием.
— Ты прав. Мы думали, что тебе не придется видеть все эти части тела. Я ведь сказал, что нынче их будет больше? Но я на самом деле не хочу, чтобы ты потерял работу. Извини за беспокойство, Эстебан. Удачного дня! — Я улыбнулся Деборе. — Пойдемте, офицер. Нам надо успеть в другое место, чтобы найти пальцы.
Дебора все еще хмурилась, однако у нее есть природный дар актрисы. Пока я прощался с Эстебаном, она открыла дверцу машины и забралась внутрь.
— Погодите! — позвал Эстебан, и я посмотрел на него с выражением вежливого интереса. — Клянусь Господом, я не хочу еще раз найти это дерьмо!..
Какой-то момент он смотрел на меня, как бы надеясь, что я смягчусь и отсыплю ему горсть медяков, но, как я сказал, пирожок уже отяготил мое воображение и уступать я не собирался. Эстебан облизал губы, потом быстро повернулся и сунул ключ в замочную скважину большой двойной двери.
— Идите. Я подожду вас здесь.
— Если ты уверен… — начал я.
— Давай, парень, чего тебе еще от меня надо? Давай!
Я встал и посмотрел на Дебору:
— Он уверен.
Она только покачала головой — странное сочетание раздражения младшей сестры и мрачного полицейского юмора.
Деб обошла машину и вошла в дверной проем, я — за ней.
Внутри арены было прохладно и темно, что меня совсем не удивило. В конце концов, это хоккейная площадка ранним утром. Не сомневаюсь, что Эстебан знает, где включается свет, он просто не решился сказать нам об этом. Деб отстегнула от пояса большой фонарик и направила луч на лед. Я затаил дыхание, когда луч выхватил из темноты сначала одни ворота, потом другие. Деб осветила периметр, пару раз останавливаясь, потом повернулась ко мне: