— Ничего, — сказал я, слезая.
— Ладно, — ответила Лагуэрта, глядя на меня прищуренными глазами, кончик языка высунут. — В какую сторону пойдешь?
Сюда, прошептал кто-то в глубине моего мозга. Давай сюда. Я бросил взгляд направо, куда показывали посмеивающиеся мысленные пальцы, потом на Лагуэрту, которая продолжала смотреть на меня немигающим взглядом голодного тигра.
— Я пойду налево по кругу. Встретимся на полдороге.
— О’кей, — сказала Лагуэрта с погребальной улыбкой. — Только налево пойду я.
Я постарался изобразить удивление и досаду. Полагаю, мне это удалось сносно воспроизвести, потому что она посмотрела на меня и кивнула.
— О’кей, — повторила Лагуэрта и повернула в сторону первого ряда морских контейнеров.
И вот я оказался один на один со своим стеснительным внутренним приятелем. Что теперь? Теперь, когда мне удалось надуть Лагуэрту, чтобы она оставила мне правую тропинку, что мне со всем этим делать? В конце концов, у меня не было причин полагать, что пойти сюда лучше, чем налево или чем просто стоять у забора и жонглировать кокосовыми орехами. Меня направляет исключительно внутренний шипящий ропот, а можно ли на него и в самом деле полагаться? Когда ты представляешь собой ледяную башню из чистого здравого смысла, каковой я всегда себя считал, само собой разумеется, что ожидаешь логических подсказок, корректирующих твой образ действий. Столь же естественно ты игнорируешь необъективный, иррационально громкий и одновременно музыкальный визг голосов, которые доносятся с нижнего этажа твоего мозга и пытаются отправить тебя по кривой дорожке, не важно, насколько бы громко и настойчиво они ни звучали в колеблющемся свете луны.
А что касается остального, частных деталей — куда мне сейчас идти, — я осмотрелся, обвел взглядом длинные неровные шеренги контейнеров. Там, куда на своих острых каблучках направилась Лагуэрта, стояло несколько рядов ярко раскрашенных фургонов-трейлеров. А передо мной, простираясь вправо, стояли ряды морских контейнеров.
Неожиданно я потерял уверенность. Мне это не понравилось. Закрыл глаза. В тот же момент шепот превратился в облако звука, и, не зная почему, я понял, что иду к беспорядочному скоплению морских контейнеров, стоящих ближе к воде. Я не смог бы осознанно объяснить, чем отличаются от других именно эти контейнеры, чем они лучше или почему идти в этом направлении — правильнее и резоннее. Мои ноги просто пришли в движение, и я направился за ними. Казалось, ноги идут по тропе, которая видна только их большим пальцам, или как будто мой внутренний хор запел причитающим шепотом какой-то неотразимый мотив, а ноги перевели его на человеческий язык и потащили меня за ним.