— Да-да, конечно, — декан тоже встал с кресла, и по очереди крепко пожал нам обоим руки.
— Но вы там особо Сергея-то нашего не напрягайте, — бросил он нам вслед. — Мальчик у преподавателей на хорошем счету. Не хотелось бы, чтобы скатился.
— Не переживайте, — в дверях обернулся Александр. — Сделаем для него гибкий график. Хватит времени и на учебу, и на работу.
И, пропустив меня вперед, следом он тоже покинул кабинет.
— Александр, я все мозги сломал! Объясните уже, наконец, что это было? — накинулся я на спутника, едва мы оказались в коридоре. — Какой-то новый гаджет, с угарной виртуалкой? Типа шлема, только круче?.. А как им управлять?
— Так, стоп! — осадил меня провожатый. — Во-первых, мы договорились обращаться друг к другу на «ты». Во-вторых, называй меня просто Саша, или Саня. И, в-третьих, давай не будем делиться секретами со всем институтом, и отложим серьезный разговор хотя бы до машины.
Стараясь не отстать от резко набравшего крейсерскую скорость Александра (не смотря на просьбу, Саней называть его пока что у меня язык не поворачивался), я пулей проскочил коридор, мухой слетел по лестнице, и едва не бегом припустил к припаркованной в сотне метров от крыльца «Вольво». А когда стал открывать дверь машины, вдруг обнаружил приключившуюся с кольцом на большом пальце чудовищную метаморфозу.
Нет, формой оно ничуть не изменилось — осталось таким же массивным и широким. Но вдруг кардинальным образом поменяло цвет, из смолянисто-черного превратившись в небесно-голубое.
Разумеется, мне такой сюрприз сильно не понравился. Одно дело носить на большом пальце брутальную черную шайбу — это выглядело круто и по-мужски. И совсем другое — выставлять окружающим на обозрение такую вот хрень петушиного цвета.
Я попытался тут же стащить подкинувшее подлянку кольцо с пальца, и через секунду взвыл дурным голосом, ощутив, как снова сжавшееся кольцо сдавило палец до самой кости.
— Ты чё орешь?! — шикнул на меня Александр с водительского сиденья. — Люди оборачиваются! Живо в машину!
— Оно опять! — простонал я и, усевшись на соседнее кресло, показал побагровевший и распухший большой палец.
— Сам виноват, нечего было дергать, — проворчал Александр. — Успокойся, ничего твоему пальцу не будет. Дверь закрой… Да чё ты так хлопаешь-то!
— Извини.
— Руку на коленку положи, и не шевели… Вот так. Сейчас должно отпустить… Как, легче?
— Да. Вроде, расширяется.
— Сережа, вот скажи мне: накой ляд ты стал его с пальца-то снимать? Ведь и пяти минут не прошло, как одел!
— Ты че, не видишь? Оно же цвет поменяло.