Он указал жестом следовать дальше, и они вместе прошли через парадные двери, где их приветствовал джентльмен в черном костюме.
- Мистер Уберто, - сказал он, - рад, что вы вернулись.
Они прошли мимо бара, оформленного в сталь и толстое стекло, где бармен смешивал напитки, и оказались в зале, украшенном необычными люстрами разных стилей и эпох. Они низко свисали с поблескивающего серебром потолка и давали мягкое освещение.
Столиков было не больше дюжины, кресла обиты нежным бархатом цвета лаванды. Кое-где сидели мужчины, пары. Но Моне и Марку снова прошли мимо и наконец оказались в небольшой комнате, где стоял один стол с двумя креслами, обитыми серым бархатом, с люстрой бледно-розового хрусталя над столом.
Моне с радостным вздохом опустилась в кресло. Хорошо-то как.
- Какое интересное место, - заметила она, когда официант принес бутылки с ледяной минеральной водой, оливки, паштет и кусочки обжаренного багета.
- Когда-то это был Банк Сицилии, а теперь частный клуб с обязательным членством для посещения.
- Я так и думала, - сказала Моне, потянулась за оливкой и положила в рот, внезапно осознав, насколько голодна. - Дай угадаю. Твой отец был членом этого клуба, а теперь ты?
- Дед владел банком, отец его закрыл, но продать не смог, я взял все в свои руки и превратил хранилище в закрытый клуб пять лет назад.
- А как же остальная часть здания, та, что наверху?
- Отель и спа-комплекс только для членов клуба.
- Та деревянная дверь и есть главный вход?
- Нет, вход в отель другой.
- Почему?
- Быть членом клуба не значит состоять в списках тех, кому разрешено спускаться в хранилище.
- Значит, в Лондоне ты живешь здесь?
- Да, самый верхний этаж - мои апартаменты.
- Впечатляет, - ответила Моне и поблагодарила официанта, который принес меню, оформленное в серебро.
Моне пробежала взглядом в поисках того, что бы захотелось съесть. Она могла бы обойтись паштетом с багетом, но, как только увидела стейк флэт-айрон, ни о чем другом больше не могла думать.
После заказа Марку перешел к главному:
- Я бы хотел улететь в Палермо завтра с утра.
- Но я не сказала «да».
- Еще не вечер.
Моне закатила глаза.
- В январе было бы удобнее. Работы меньше…
- В январе у меня конференция. До этого все должно быть улажено с женой и детьми.
Моне чуть не подавилась.
- Не знаю, кому больше сочувствовать. Где твой такт, чувства?
- Чувств уже давно нет. Я тверд как сталь.
- Бедная будущая миссис Уберто.
- Я не романтик и никогда им не был.
- И это говорит человек, который обожает оперу, может часами слушать Пуччини?
- Это ты любила оперу, а я только поддерживал.