- Я даже и не знал, что должен перед тобой отчитываться за каждое движение.
Она скрестила руки на груди.
- Просто было бы неплохо знать, что ты уходишь. Я так долго не могла уснуть.
В его глазах заплясали дразнящие искры.
- Меня ждала?
- Мне сложно заснуть, когда я слышу, как закрываются и открываются двери.
Он дошел до мини-бара и достал бутылку минеральной воды.
- Хочешь пить?
- Нет. Спасибо. Я хочу только пойти и лечь спать. Я устала, а когда я устаю, я начинаю сердиться, прими к сведению.
- Предупреждение принято к сведению.
Звук воды, льющейся в стакан, разбередил ее нервы.
- Ты с кем-то был?
-Ты бы расстроилась, если бы я сказал «да»?
- Делай, что хочешь. Ты сам себе хозяин. Просто сообщай мне, когда уходишь, чтобы я тоже могла планировать время.
- Я тут подумал о детях. Если мы договоримся, чтобы они остались на лето, будет неплохо, если мы останемся здесь на несколько дней, просто чтобы убедиться, что все идет как надо.
Предложение казалось резонным, к тому же Клементина сама подумывала о подобном, но понимала, что это только продлит пытку, которой она подвергалась рядом с этим мужчиной. Как она удержится от прикосновений? Даже сейчас она ощущала магнетическое притяжение его тела. Он стоял на расстоянии пары метров, и она все равно чувствовала, что каждая клеточка ее тела жаждет, чтобы он оказался рядом, обхватил ее сильными руками и притянул к себе, и она могла снова коснуться его горячих губ и забыть обо всем на свете, кроме того чувства, которое он в ней пробуждал. Никто и никогда не заставлял ее испытывать ничего подобного. Эти порывы желания были ошеломительны, неконтролируемы, и она едва могла сдержаться.
- Неплохая идея. Заодно я смогу поближе узнать Гарриет. Мне кажется, мы поладим.
- Завтра я верну арендованную машину и заберу свою оттуда, где Джеми ее припарковал.
Клементина чуть прикусила нижнюю губу.
- Если что-то не так с твоим автомобилем, я заплачу.
- Пока ты будешь брать на себя вину брата, он не научится ответственности. Предполагается, что он - взрослый человек. Перестань его опекать.
Голос Алистера звучал сухо.
- Я опекала его столько, сколько себя помню. Мне пришлось этим заниматься, потому что наша мать всегда была занята попыткой воскресить собственные упущенные юношеские годы. А знаешь, что это такое - отвечать за грудного ребенка, когда тебе самой восемь лет? Это страшно!
Она разошлась, и ей уже не хватало воздуха, чтобы договорить, но она продолжала:
- А когда дети начинают ходить, становится еще хуже, потому что они всюду лезут. Мне нужно было беречь его от маминых дружков, которые готовы были надрать ему уши за малейшую оплошность. Мне приходилось помогать ему с уроками, стирать и гладить его одежду, накрывать на стол. Я изо всех сил старалась и до сих пор стараюсь, и меня возмущает, что ты пытаешься убедить меня в чем-то еще.