– Неужели ты думаешь, что я стала бы врать о чем‑то настолько важном? Я жду ребенка от тебя.
«Сэйди использовала практически те же слова. Да и плакала красиво», – подумал Андреас. Он будет дураком, если поверит Айле. Нужно просто сказать, что его адвокат с ней свяжется по поводу теста на отцовство, затем вызвать охрану, чтобы ее проводили.
Телефон завибрировал. Пришло сообщение, что голландский клиент ждет его в переговорной.
Глядя на тоненькую фигурку Айлы, он по громкой связи попросил своего ассистента принести сэндвичи и чай в другую переговорную. Она совсем не выглядела беременной. Хорошо ли она питается? Господи, ему‑то какое до этого дело?
Стиснув зубы, Андреас отвел взгляд от ее обиженного взгляда. Маловероятно, что она беременна от него, но нельзя рисковать тем, что она продаст свою ложь таблоидам, как ранее это сделала Сэйди.
– Тебя проводят в переговорную, – сказал он ей. – Подожди меня там. Мы продолжим этот разговор позже.
«Несправедливо, что Андреас такой красивый», – с горечью подумала Айла, глядя, как он выходит из кабинета. Его высокомерие вывело ее из себя, но сердце чуть не выскочило из груди, когда он стоял рядом с ней. Она смотрела на его губы, вспоминая его поцелуи.
Айла сердито вздохнула. Реакция Андреаса на известие о ее беременности оказалась даже хуже, чем она думала. Его поведение говорило о том, что он считает ее досадной помехой, которую ему придется включить в свой плотный график.
Айла вспомнила свою первую и единственную встречу с отцом. Ей было шестнадцать лет, и отец сказал тогда, что она для него просто не существует. Она выскочила из художественной галереи, где Дэвид Стэнфорд выставлял свои работы. Но замешкалась в дверях и оглянулась через плечо, надеясь, что отец окликнет ее и извинится за то, что бросил ее. Но он даже не взглянул в ее сторону. Стало ясно, что он уже забыл о ней. Это воспоминание преследовало ее, и она не хотела мириться с мыслью, что однажды ее ребенок будет отвергнут и унижен Андреасом.
Он ясно дал понять, что этот ребенок ему не нужен. Будь она проклята, если станет доказывать, что сказала ему правду. А Андреас пусть катится ко всем чертям.
Вертолет опустился над оливковой рощей, и в поле зрения появилась вилла. Андреас вспомнил то волнение, которое испытывал, когда мальчиком приезжал на Лулуди каждое лето, когда его английскую школу‑интернат распускали на каникулы. Его мать не хотела, чтобы он оставался в доме в Афинах, а он был рад избавиться от ее постоянного неодобрения. Иногда Стелиос проводил выходные на острове, и Андреас очень дорожил тем временем.